Изменения

«''Дан''», по современной китайской (и тибетской) фонетике ''Чань'' является общим термином для эзотерических школ и их литературы. В старых книгах слово ''Джанна'' означает – «преображающий себя путем медитации и знания», второе ''внутреннее'' рождение. Отсюда ''Дзан'', фонетически ''Диан''; ''Книга Дзиан''. См. «''Китайский Буддизм''», Эдкинса, стр. 129. – примечание. Примечание переводч. – ''Чань'' по китайски, но не по тибетски.

«''Дан''», по современной китайской (и тибетской) фонетике ''Чань'' является общим термином для эзотерических школ и их литературы. В старых книгах слово ''Джанна'' означает – «преображающий себя путем медитации и знания», второе ''внутреннее'' рождение. Отсюда ''Дзан'', фонетически ''Диан''; ''Книга Дзиан''. См. «''Китайский Буддизм''», Эдкинса, стр. 129. – примечание. Примечание переводч. – ''Чань'' по китайски, но не по тибетски.

{{Подпись-ЕПБ-ТД|том=1|глава=Введение}}

{{Подпись-ЕПБ-ТД|том=1|глава=Введение}}

Первый'' император'' — внук Чу Сяня, основателя династии Цинь, от которой произошло европейское название Китая (China), жил в VI в. до н.э. Но череда китайских правителей уходит далее в прошлое и теряется в глубине веков. Однако даже девятнадцать столетий переносят китайскую расу через Потоп, оставляя ее при этом вполне исторической.

Первый'' император'' — внук Чу Сяня, основателя династии Цинь, от которой произошло европейское название Китая (China), жил в VI в. до н.э. Но череда китайских правителей уходит далее в прошлое и теряется в глубине веков. Однако даже девятнадцать столетий переносят китайскую расу через Потоп, оставляя ее при этом вполне исторической.

{{raw:t-ru-pool:Пропущено}}

{{Пропущено}}

Китайские хронологические анналы по сей день хранят имена многочисленных династий, восходящих к периоду между 3 000 и 4 000 годом до н.э.

Китайские хронологические анналы по сей день хранят имена многочисленных династий, восходящих к периоду между 3 000 и 4 000 годом до н.э.

{{raw:t-ru-pool:Пропущено}}

{{Пропущено}}

Ни один китаец никогда не верил в'' персонифицированного'' Бога, но верил только в Небо в абстрактном смысле; причем его многочисленные «Правители» в совокупности своей как раз и составляют это самое «Небо». Это подтверждает любая философия и любая секта: от Лао-цзы и Конфуция до самых молодых сект и буддизма. Бог, обозначаемый местоимением «Он», вообще неизвестен в Китае.

Ни один китаец никогда не верил в'' персонифицированного'' Бога, но верил только в Небо в абстрактном смысле; причем его многочисленные «Правители» в совокупности своей как раз и составляют это самое «Небо». Это подтверждает любая философия и любая секта: от Лао-цзы и Конфуция до самых молодых сект и буддизма. Бог, обозначаемый местоимением «Он», вообще неизвестен в Китае.

{{Подпись-ЕПБ-Статья|Примечания к «Древней империи Китая»}}

{{Подпись-ЕПБ-Статья|Примечания к «Древней империи Китая»}}

Если брат наш обратится к древнейшим священным книгам Китая, например, к книге “И-Цзин” или “Книге перемен” (в переводе Джеймса Легга [James Legge]), написанной за 1200 лет до Р.Х., – то обнаружит, что в представленной там системе гадания упоминается то же самое семеричное деление человека. Термин цзин, вполне правильно переведённый как “сущность”, “эссенция” обозначает наиболее тонкую и чистую часть материи – и самую грубую форму эфира. Ци, “дух”, – это дыхание, ещё материальное, но уже более чистое по сравнению с цзин: он состоит из самой тонкой и наиболее активной формы эфира. Ци доминирует в хунь, то есть в душе (animus), а цзин – в по, т. е. в животной душе. Во время смерти хунь (духовная душа) удаляется прочь, восходя вверх, а по (от этого корня происходит тибетское слово фо-хат) опускается вниз и превращается в тень-призрак (оболочку). Д-р Медхёрст (см. “Theology of the Chinese,” pp. 10-12) полагает, что “гуй шэнь” представляют собой “расширяющиеся и сокращающиеся принципы человеческой жизни!” Гуй шэнь порождаются растворением человеческого остова и состоят из расширяющейся и восходящей вверх шэнь, которая блуждает по пространству, и из сократившегося и съёжившегося гуй, который возвращается на землю и утрачивает свою сущность. Таким образом, гуй – это физическое тело; шэнь – жизненный принцип; гуй шэнь – это линга-шарира (жизненная душа); цзин – это четвёртый принцип, то есть кама-рупа, эссенция воли; по – это животная душа; ци – это духовная душа; а хунь – это чистейший дух. Итого – все семь принципов нашего оккультного учения!  

Если брат наш обратится к древнейшим священным книгам Китая, например, к книге “И-Цзин” или “Книге перемен” (в переводе Джеймса Легга [James Legge]), написанной за 1200 лет до Р.Х., – то обнаружит, что в представленной там системе гадания упоминается то же самое семеричное деление человека. Термин цзин, вполне правильно переведённый как “сущность”, “эссенция” обозначает наиболее тонкую и чистую часть материи – и самую грубую форму эфира. Ци, “дух”, – это дыхание, ещё материальное, но уже более чистое по сравнению с цзин: он состоит из самой тонкой и наиболее активной формы эфира. Ци доминирует в хунь, то есть в душе (animus), а цзин – в по, т. е. в животной душе. Во время смерти хунь (духовная душа) удаляется прочь, восходя вверх, а по (от этого корня происходит тибетское слово фо-хат) опускается вниз и превращается в тень-призрак (оболочку). Д-р Медхёрст (см. “Theology of the Chinese,” pp. 10-12) полагает, что “гуй шэнь” представляют собой “расширяющиеся и сокращающиеся принципы человеческой жизни!” Гуй шэнь порождаются растворением человеческого остова и состоят из расширяющейся и восходящей вверх шэнь, которая блуждает по пространству, и из сократившегося и съёжившегося гуй, который возвращается на землю и утрачивает свою сущность. Таким образом, гуй – это физическое тело; шэнь – жизненный принцип; гуй шэнь – это линга-шарира (жизненная душа); цзин – это четвёртый принцип, то есть кама-рупа, эссенция воли; по – это животная душа; ци – это духовная душа; а хунь – это чистейший дух. Итого – все семь принципов нашего оккультного учения!