Джадж У.К. - Кожа земли

Холодный материализм XIX века парализует чувства и убивает мистицизм. Таким образом он совершает двойное преступление, обкрадывая человека и не позволяя многим классам восприимчивых существ продвигаться вверх по лестнице, ведущей от земли к небесам. Потому, рассказывая эти истории, я чувствую, что прячусь за редактора журнала, в который я пишу. Моя жизнь вскоре стала бы мне в тягость, если бы я был известен своей верой в то, что любые существа, а не только человек, подвержены воздействию негативного мышления века. Этот век настолько полон невежества, что не видит, и ему безразличны тяжёлые стоны, прокатывающиеся по пещерам, лежащим на сажени в глубинах матери – земли. Это будет ему безразлично до тех пор, пока презрение к тому, что он называет суеверием, приведёт к его гибели, а потом... взойдёт другое время и придут другие люди.

Много циклов назад всё было по-другому на нашем Священном Острове. В те времена то, что мы сейчас называем суеверием, было знанием, которое заменено бесстыдной насмешкой надо всем, кроме эмпирической классификации нескольких фактов. Блестящее наследие забыто ради простого утверждения границ нашего невежества. Но лучше я погружусь в прошлое и забуду настоящее.

Прошло семь месяцев с тех пор, как, стоя в галерее истинных лиц, я наблюдал, как подобие лица моего дорогого друга почернело и исчезло. Сегодня утром, когда я проходил мимо Алмазной Горы, мне сообщили, что побеждённый тщеславием и его чёрным спутником сомнением, он вероломно обманул оказанное ему доверие.

Итак, в назначенное время я ожидал вестника. Как и раньше белое лунное сияние освещало комнату, позволяя видеть месячный циферблат, странным образом вделанный в пол и стены химическим путём, позволяющим видеть только свет луны после 14-го дня её курса. На своём бледном и холодном языке он говорил мне, что это её 17-й день. И, хотя много лет я видел то же самое каждый месяц, я стоял, глядя на циферблат, очарованный символами, проявляющимися в серебряном свете. Сейчас я увидел некую новую комбинацию нашей старинной магии. Время от времени облака, казалось, плыли сквозь пол, а на них лежала сама Земля. Такого я раньше никогда не видел. Семь раз они проплыли мимо, а затем я почувствовал, что рядом со мной стоит молчаливый посланник. Обернувшись, я увидел его стоящим точно так, как тогда, когда он звал меня в галерею.

– Ты знаешь, что это за картина? – спросил он.

– Нет. Всё кажется мне тёмным.

– Это знак, что ты должен пойти в зал земли, расположенный за галереей. Посмотри ещё раз на этот вращающийся шар на облаках и скажи мне, что ты видишь?

Эти слова, казалось, исходили не из уст человека, но от него всего, как будто воздух был полон звуков. Но, подчиняясь указанию, я смотрел на картину и видел, что поверхность мистического шара двигалась, а потом я увидел, что мириады маленьких существ проходят сквозь неё.

– Время, – сказали звуки, исходящие от бесстрастного существа, – это сигнал, мы должны идти. Он повернулся.

Я следовал за ним к зданию и через галерею истинных лиц, где в тишине всё ещё менялись лица и звучала мягкая музыка. Я бы задержался там, чтобы увидеть эти магические лица, но, казалось, что некий трос тащит меня за моим проводником. Приблизившись к другому концу галереи, я не увидел ничего, кроме пустой стены, но посланник прошёл сквозь неё и исчез. Боясь остановиться, неспособный сопротивляться невидимому тросу, я сделал шаг к стене. Одно короткое мгновение неизвестности и, сдерживая дыхание, я прошёл сквозь неё. Это было всего лишь облако, или пар, и я был на другой стороне. Повернувшись и ожидая, что могу видеть через эту нематериальную стену, я обнаружил, что она непроницаема для глаз. Потом трос, который тащил меня, ослабел, потому что мой проводник остановился. Приблизившись, я протянул руки к стене, и мои вытянутые пальцы прошли сквозь неё, или, скорее, не испытывая чувствительности, исчезли в ней. И тут голос посланника сказал: «Такова кожа Земли для тех, кто живёт под ней». С этими словами он снова прошёл через дверь большой комнаты, и я последовал за ним. Здесь слабый, но гнетущий запах земли наполнял всё пространство. Стоя у самого входа, теперь закрытого бесшумно движущейся дверью, я видел, что всё вокруг, кроме места, где мы стояли, двигалось, как будто отсюда был виден огромный, вращающийся на своей оси шар, и я ощущал все его движения.

Вглядевшись, я увидел, что поверхность вращающегося шара была покрыта огромным количеством совершающих круги маленьких существ, чьё движение было причиной вращения. Вдруг всё это стало казаться прозрачным, и было видно, что внутри шара были такие же существа. Они постоянно приходили с поверхности и двигались к центру по хорошо известным им дорогам. Весь земной шар был представлен здесь в мощной миниатюре, а эти существа внутри и на поверхности сами двигали её, направляемые неким мистическим Существом, чьё присутствие выявляли только лучи света. Никто не видел его, но его молчаливые приказы исполнялись.

Эти маленькие существа были всех цветов и форм, некоторые своей внешностью напоминали человека, другие были подобны звёздным цветам моря. Их чистые тона становились восковыми и бледнели под влиянием внутренних пульсаций света. Их разнообразные формы казались мимолётными, полупрозрачными и легко рассеивающимися. По своей истинной сути эти существа были центрами энергии, ядрами, вокруг которых свет сгущался в разнообразные формы постоянно меняющегося типа и вида. Некоторые из них были более быстрыми и гармоничными в своих движениях, чем другие, и они, как я понял, были наиболее совершенными по шкале Существ. У них была большая орбита, и вокруг них двигались спутники. Всё было заполнено такими системами, и они подчинялись тонкой внутренней Силе, которую я не мог различить. Каждая система существовала для служения всем остальным, каждая дополняла и поддерживала движение других вверх в общей гармонии, основу которой составляли труд и любовь. Казалось, что у них двойная цель: они поддерживали вращение Земли вокруг оси и вели её по орбите. Их блеск и яркость росли, благодаря постоянно увеличивающейся быстроте их собственных движений, при этом они становились более понятливыми, постоянно стремясь к самосознанию и любви. По мере роста они стимулировали скрытую искру в металлах и весь подземный мир, подобно тому, как касание ярким пламенем пробуждает пламя.

Некоторые из них, ведомые Невидимой Силой и своим безоговорочным подчинением (подчиняться было их натурой), большой силой своего момента и возбуждением новых сил привлекали и собирали других. Казалось, что они находятся на пороге охвата большей сферы действия и более высокого сознания и жизни, но остановлены чем-то, но не Силой, которая направляла их. Глядя ближе, я увидел, что повсюду действует враждебное влияние.

В орбиту действия этих послушных и прекрасных существ входило прохождение вперёд и назад через мистическую стену. В их обязанности входила работа на поверхности Земли и под ней. Преданное исполнение этих функций служило эволюции в высшие обязанности и высшие формы. Злое влияние часто мешало этому. Оно казалось тёмным туманом, полным пагубных паров, который, охлаждая, умертвлял. Вплывая в помещение, кольца облаков принимали то одну, то другую форму, изменчивые и грязноватые внушения ненависти, соблазна и гордости. На чувствительной форме многих из существ их прикосновение оставляло знаки, давая им противное обличие, которое они были не в состоянии стряхнуть, становясь, таким образом, слугами губительного тумана. Их движения изменялись и становились беспорядочными. Другие после холодного соприкосновения оставались парализованными. А третьи так стремились восполнить частичную задержку работы своих товарищей, что их деятельность становилась нестабильной, а их орбитальное вращение задерживалось. Но, тем не менее, всё множество продолжало ритмично колебаться, подобно блестящему творению, бледнеющему, ярко светящемуся, пульсирующему и замирающему; огромное радужное сердце, мерцающее и издающее звуки во мраке. Здесь великими усилиями туман победил, разрушив гармонию. Он собрался, сконденсировался и своим отвратительным объятием охватил яркие системы, замедлил их движение, оставил их лежать там парализованными, а сам в это время полз на свежие жертвы. И через всю эту странную картину и удивительное сражение я видел смутные, похожие на облака формы городов, населённых земными людьми, моими товарищами, а также реки, горы и деревья Земного шара.

У меня возник вопрос:

– Почему города Земли выглядят, как во сне?

На стене вспыхнуло предложение, смысл которого передавался звучанием каждой буквы:

– Когда тебе показывают элементалов, люди твоей Земли и их города похожи на облака, потому что твой ум направлен не на них. Посмотри снова!

Я увидел, что в одной из частей злой туман собрал силы. Гармония и быстрота очень многих маленьких существ нарушилась настолько, что великий вращающийся глобус, крутясь всё сильнее и сильнее, сошёл со своей оси. Я знал, что в каком бы краю Земли ни прошёл туман, там произойдут изменения: людей сметут эпидемии, болезни, преступления. Ужасаясь надвигающимся несчастьям, в поисках ответа, я посмотрел туда, где был мой проводник. В этот момент он исчез, и, казалось, будто его голос написал на стене живыми, издающими звуки буквами.

– Это мысли людей.

Я спрятал своё лицо, ужаснувшись такому наследству, а когда я посмотрел снова, огромные струи вырывались через Кожу Земли, мысли струились и изливались потоками миазмов.

Я бы спросил ещё о многом, но, как прежде, из огромного далека пришли глубокие звуки бронзового колокола; ливень земных цветов упал вокруг меня; я прошёл сквозь стену; мой проводник исчез, и я был один в моей комнате, думая о том, что видел.