Изменения

{{Стр|xxxvii|Введение}}

{{Стр|xxxvii|Введение}}

законодателей и великий мудрец, — практически наш современник в масштабе мировой истории (д-р Легге<ref>Джеймс Легге. Жизнь и учения Конфуция (James Legge, "The Life and Teachings of Confucius," 1867) — p. 153 (vii.1) (''SDR'', TUP). </ref>'''[1] '''называет его в своей книге "в первую очередь, ''передатчиком'', а не автором", и приводит следующие его слова: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь"'''[2]''' (Цит. по: Макс Мюллер, "Science of Religions").<ref>См. Max Müller, Introduction: "Но Конфуций, хотя и считается основателем новой религии, был на самом деле всего лишь новым проповедником старой религии. Прежде всего, он являлся передатчиком, но не автором. Он и сам говорит о себе: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь" {примеч.: Lün-yü (§ 1.a); Schott, "Chinesische Literatur," p. 7}.” — pp. 156-157 (и примеч.) (''SDR'', TUP).</ref>  

законодателей и великий мудрец, — практически наш современник в масштабе мировой истории (д-р Лег<ref>Джеймс Лег. Жизнь и учения Конфуция (James Legge, "The Life and Teachings of Confucius," 1867) — p. 153 (vii.1) (''SDR'', TUP). </ref>'''[1] '''называет его в своей книге "в первую очередь, ''передатчиком'', а не автором", и приводит следующие его слова: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь"'''[2]''' (Цит. по: Макс Мюллер, "Science of Religions").<ref>См. Max Müller, Introduction: "Но Конфуций, хотя и считается основателем новой религии, был на самом деле всего лишь новым проповедником старой религии. Прежде всего, он являлся передатчиком, но не автором. Он и сам говорит о себе: "Я лишь передаю, я не могу сотворить ничего нового. Я верю в древних и потому питаю к ним любовь" {примеч.: Lün-yü (§ 1.a); Schott, "Chinesische Literatur," p. 7}.” — pp. 156-157 (и примеч.) (''SDR'', TUP).</ref>  

Автор этой книги тоже питает к ним любовь и потому верит и древним, и современным наследникам их мудрости. И веря тем и другим, она передаёт здесь каждому, кто способен её услышать, то, что было некогда передано ей лично, и то, чему она научилась сама. Что же до тех, кто, возможно, отвергнет её свидетельства — то есть до подавляющего большинства, — то она не будет держать на них зла, ибо они обладают таким же правом отрицать, как и она утверждать, ибо мы смотрим на {{Стиль С-Капитель|истину}} с диаметрально противоположных точек зрения. В соответствии с правилами научной критики любой востоковед и должен отвергать ''a priori'' каждый факт, которому он не может найти подтверждения лично. Да и как может западный учёный принять на веру то, о чём он не имеет никакого представления?

Автор этой книги тоже питает к ним любовь и потому верит и древним, и современным наследникам их мудрости. И веря тем и другим, она передаёт здесь каждому, кто способен её услышать, то, что было некогда передано ей лично, и то, чему она научилась сама. Что же до тех, кто, возможно, отвергнет её свидетельства — то есть до подавляющего большинства, — то она не будет держать на них зла, ибо они обладают таким же правом отрицать, как и она утверждать, ибо мы смотрим на {{Стиль С-Капитель|истину}} с диаметрально противоположных точек зрения. В соответствии с правилами научной критики любой востоковед и должен отвергать ''a priori'' каждый факт, которому он не может найти подтверждения лично. Да и как может западный учёный принять на веру то, о чём он не имеет никакого представления?