Блаватская Е.П. - Тодды (пер. Т.О. Сухоруковой): различия между версиями

Эти строки — ответ вашему корреспонденту «Г.М.», высмеявшему моё мнение о тоддах. Я хочу сказать, что рассказанное о них в «Разоблачённой Изиде» было написано под впечатлением книги полковника Маршалла «Френолог среди тоддов», в которой, на мой взгляд, автор приходит к ошибочным выводам. Если бы, описывая восточную психологию, её феномены и тех, кто их производит, я не предвидела таких отрицаний и противоречий, с какими выступил «Г.М.», то мне вполне можно было бы отказать в здравом уме. Какая польза искателю оккультных знаний в опасностях, лишениях и всякого рода препятствиях на пути их достижения, если он всё же не будет располагать фактами, дабы поведать о них профану? Большинству критиков — обычным путешественникам или наблюдателям, которых д-р Карпентер ласково величает «офицер-учёный» или просто «известный учёный», практически каждому европейцу, не обладающему неким мистическим паспортом, входить в дом ортодоксального брахмана или в пагоду запрещено. Почему же тогда мы, бедные теософы, должны трепетать под презрительным взором этих современных Даниилов, когда даже умнейший из них не в состоянии объяснить простейших «трюков» индусских фокусников, не говоря уже о феноменах факиров! Эти'' учёные мужи'' на все свидетельства спиритуалистов отвечают высокомерным презрением и как личное оскорбление отвергают приглашение посетить спиритический сеанс.

Замечательно, как человек, прибегающий к'' alias'', порою забывает, что он джентльмен. Возможно, так принято в вашей цивилизованной Англии, где, говорят, манеры и образование достигли утончённой изысканности; однако же в несчастной варварской России, которую именно теперь добрая половина ваших соотечественников старается подмять под себя (если им это удастся), всё обстоит совсем иначе. В моей стране татарских казаков и калмыков оскорбляющий обычно не прячется за спины других. Сожалею, что вынуждена распространяться об этом, но вы позволили своим корреспондентам, без какого бы то ни было повода с моей стороны, всячески оскорблять меня, и я уверена, что как человек чести вы не откажете мне в привилегии ответить на эти оскорбления.  

Он называет «купол» пагоды'' gopura''. А почему не крышу или что-нибудь ещё?'' Gopura'' — это священный пилон, ворота пирамидальной формы, через которые входят в пагоду; и всё же я неоднократно слышала, как население Южной Индии называет'' gopura'' саму пагоду. Быть может, это просто неточное выражение, употребляемое простонародьем, но когда мы обращаемся к авторитету лучших индийских лексикографов, то убеждаемся, что такое значение действительно существует. В «Индийско-английском словаре» Джона Шекспира (издание 1849 г., с. 1727) слово'' gopura'' переводится как «храм индусов-идолопоклонников». Бывал ли «Late Madras C.S». или кто-либо из его друзей внутри этого храма, дабы узнать, кто или что сокрыто в нём? Если нет, то его выпад против меня является явно преждевременным. Сожалею, что задела чувства такого филологического пуриста, но я действительно не понимаю, почему, говоря о храмах тоддов, существуют они или нет, даже брахман гуру не может сказать, что у них есть свои'' gopuras''. Может быть, он или кто-то ещё из блестящих знатоков санскрита и прочих индийских языков объяснит нам этимологию этого слова? Означает ли первый слог «go», или «gu» — ''округлость'' этих «куполов», как мой критик называет их (хотя слово «go» действительно означает что-то круглое), или этот слог относится к слову «gopa», пастух, давшее наименование индусской касте и бывшее одним из имён Кришны — «go-pala», что означает пастух? Пусть эти критики внимательно прочтут работу полковника Маршалла и сами убедятся, можно ли сказать, что это племя пастухов (он так много раз его видел и так мало о нём узнал), которое поклоняется (экзотерически, конечно) священным коровам и буйволам, проводя свои дни в заботах о распределении «''божественного'' нектара» — молока, и чьё восхищение своими буйволами, как говорят миссионеры, настолько велико, что они называют их «даром божьим», — можно ли сказать, что это племя не имеет своих ''gopuras'', хотя последние представляют собою лишь огороженную площадку для скота,'' tirieri''<ref name="ftn267">''Tirieri'' — согласно Е.П. Блаватской, священное и весьма охраняемое тоддами жилище, иногда подземное, за буйволиным хлевом есть храм'' tirieri'', посвящённый совершенно неизвестному никому, кроме тоддов, культу.</ref>... короче говоря,'' mand'', куда наш френологический исследователь полз впотьмах в одиночку, испытывая бесконечные муки, но так'' ничего'' и не увидел и не нашёл! И только из того, что он ничего не нашёл, заключает, что у них'' нет ни'' религии,'' ни'' представления о боге,'' ни'' предмета поклонения. Примерно к такому же разумному выводу может прийти и д-р Карпентер, если однажды вечером, пробравшись в спиритический'' кабинет'' миссис Шауэрз, он обнаружит, что там уже нет ни «ангелов», ни их гостей, и тут же поспешит оповестить весь мир, что среди спиритуалистов нет ни медиумов, ни феноменов.

Полковника Маршалла я нахожу гораздо менее догматичным, чем его поклонники. Такие осторожные фразы, как «я полагаю», «я не мог выяснить», «я думаю, что это правда» и тому подобное, показывают его желание докопаться до истины, хотя едва ли свидетельствуют о том, что он её нашёл. В лучшем случае всё сводится к тому, что полковник Маршалл считает достоверным то, на что я смотрю совсем по-иному. Он доверяет своему другу миссионеру, я же верю своему другу брахману, который и рассказал мне то, о чём я написала. К тому же я очень ясно выразилась в своей книге (см. «Разоблачённая Изида», т. II.):

:Как только их (тоддов) уединённость была осквернена лавиной цивилизации... тодды начали перебираться в другие места, столь же неизвестные и ещё более недоступные, чем до этого Нильгирийские холмы.

Следовательно, тодды, о которых мне говорил мой друг брахман и которых видел капитан О’Грэйди, покойный менеджер Мадрасского отраслевого банка в Утакаманде, не были вырождающимися остатками племени, чьи френологические шишки измерял полковник Маршалл. И всё же, несмотря на всё, что он о них написал, я должна признать, что и сама допустила много неточностей. Мои критики могут считать меня слишком легковерной, но это не даёт повода обвинять меня во лжи ни покойным, ни живым правителям Мадраса. Ни капитан О’Грэйди, родивщийся в Мадрасе и некоторое время находившийся вместе со своей частью на Нильгирийских холмах, ни я сама не признали в существах, сфотографированных в книге полковника Маршалла, тоддов. У тех, кого мы видели, длинные тёмно-коричневые волосы, а сами они намного светлее, чем бадаги или другие индусские племена, и ничем не напоминают тип, описанный полковником Маршаллом. «Г.M». пишет:

:У этого народа'' светлый цвет лица'', с ярко выраженными еврейскими чертами; многие считают, что это одно из утерянных племён.

:Все добрые духи, независимо от их степени, астральные или элементарные... стараются не допустить встречи (капитана Р.Ф. Бертона) с «Изидой» — тяжким может оказаться разоблачение!

Конечно, пока эта воинствующая Немезида будет испытывать гостеприимство какой-либо американской газеты, где всем заправляют политики, Бертон никогда не будет казаться грубее, чем сей мадрасский Грэндисон. Но предполагать, что, вступив в противоречие и высмеяв в своих двух томах величайшие авторитеты Европы и Америки, начиная с Макса Мюллера и кончая позитивистами, я должна прийти в ужас от капитана Бертона или целой гвардии капитанов на службе у её величества, хотя бы у каждого из них на плече был револьвер Армстронга, а в кармане митральеза — эта идея просто великолепна! Пусть они приберегут свои угрозы для моих христианских соотечественников.

Любой средний лжеучёный (а чем меньше у него мозгов, тем проще), встав на позиции простолюдина, может растерзать «Разоблачённую Изиду» на кусочки своим софизмом и якобы авторитетным анализом, но докажет ли это, что он прав, а я нет? Пусть за меня ответят все рекорды медиумических феноменов, отвергнутых, сфальсифицированных, оклеветанных и высмеянных, а также рекорды медиумов, которых терроризируют вот уже тридцать лет.

Я вовсе не из тех, кого легко заставить замолчать подобными методами, в чём «Late Madras C.S.» со временем убедится; и, если я захочу кого-то оскорбить, он никогда не увидит меня прячущейся за'' псевдонимом''. У меня всегда было, есть и, я уверена, будет достаточно мужества высказывать свои убеждения, какими бы непопулярными и ошибочными они ни считались; и в Великобритании не хватит ливней, дабы потушить тот пыл, с каким я буду отстаивать свои убеждения.

Существует лишь единственное объяснение той бури, которая в течение четырёх месяцев свирепствовала в «Spiritualist» над Олькоттом и мною, и оно прекрасно выражено французской пословицей: «''Quand on veut tuer son chien, on dit qu’il est enrange''».