- Дописано ЕПБ
- Подчёркнуто ЕПБ
- Зачёркнуто ЕПБ
- <Пометка редактора>
- <Пометка архивариуса>
- Утеряно
< Последняя атака материализма (продолжение со стр. 3-1) >
швыряя в предмет ракету грязных слов со своего научного треножника? Таким издевательством Вы надеетесь замять неудобную тему? Неужели в последней четверти девятнадцатого века нас обвенчает “сброшенное одеяние священника, выкрашенное, чтобы избежать разоблачения”? Нет, лучше верните нам религиозный фанатизм и избавьте нас от фанатизма Вашей “позитивной науки”!
Если, как утверждается, в этих проявлениях присутствует “сверхъестественный элемент”, то какой более важный факт можно было бы установить? Вопрос о несокрушимом принципе в человеке, невидимом теле, оболочке его индивидуальности, его чистого "я", не затронутом разрушением материи или переходом на другую стадию бытия! Если бы речь шла об открытии жука, отличающегося от всех других известных разновидностей дополнительным пятнышком, с каким уважением отнеслись бы к нему такие специалисты, как Вы, и с каким терпением они отнеслись бы ко всем деталям!
Преступление, в котором Вы обвиняете названных мною выдающихся личностей и других спиритуалистов, по-видимому, относится к интеллекту, той способности, которая исследует и рассуждает. “Распутство ” – “интеллектуально”. Если под этим Вы подразумеваете что-то большее, чем просто непристойную грубость — если, выражаясь языком Вашей жалобы на теологов, Вы не просто “соскальзываете из области вежливости в область презрения и оскорблений”, – то Вы бы сказали, что спиритуализм подразумевает распутство интеллекта во время дезертирства от истины к обману и заблуждению. Давайте посмотрим.
Главный вопрос – это вопрос о фактах. Вы вряд ли станете утверждать, что факты, если они доказуемы, не являются таким же законным предметом научного исследования, как факты химии или геологии. Какими бы презрительными ни были Ваши высказывания, у Вас ещё не хватило опрометчивости сказать вместе с проф. Хаксли, что: “Предполагаю, что феномены подлинны, но они меня не интересуют”. Для упоминания только одного из феноменов, а именно внезапного появления и исчезновения материализованных рук, ... и т.д., Вы, изучающий материю, не можете серьёзно утверждать, что Вы безразличны к факту, который, если его признать, должен изменить ... современные представления по этому вопросу.
Профессор Бутлеров, российский физик из Санкт-Петербургского университета, отмечает манифестации, указывающие на этот факт:
“Признание их реальности очень скоро станет неизбежным долгом каждого порядочного наблюдателя и, в конечном счёте, всего человечества. Это признание разрушит многие из преобладающих в настоящее время взглядов: жизни и науке придется смириться с этим. Наши старые представления о сущностной природе материи растворяются в свете актуальности этих фактов, и появляются новые идеи о бесконечном разнообразии степеней и форм существования”.
И всё же, на том самом дыхании, на котором Вы выражаете сожаление по поводу антилиберальности духовенства по отношению к Вашим собственным свободным высказываниям, Вы делаете всё возможное, чтобы помешать расследованию этих потрясающих фактов природы, используя своё влияние как человека науки, чтобы запятнать предмет позорным названием! Вы также говорите, что спиритуализм “деградирует”, как будто даже эта клевета должна удерживать смелого, серьёзного искателя от достижения истины в отношении него! Вы, сэр, жалуетесь в одной из своих немецких цитат на “тактику” Ваших оппонентов, “относящихся к Вам презрительно и пытающихся постепенно унизить Вас в глазах общества”, но прибегаете к той же “тактике”, когда спиритуализм встаёт у Вас на пути.
Я могу себе представить, как физика с Вашим опытом, должно быть, раздражает, когда ему в лицо бросают определённые новые факты, которые, если их принять, должны поколебать уверенные теории, рождённые в результате многолетних поисков того, что он считал научной достоверностью. Такой занятой человек науки, как Вы, как может он позволить себе уделять своё внимание явлениям настолько тонким и уклончивым, настолько сбивающим с толку и экстраординарным, что они требуют много времени и терпения в расследовании, и которые, если они будут доказаны, он не сможет классифицировать ни по одному закону, известному его кодексу; фактам, для которых нет места ни в одном из тайников его лаборатории и которые категорически противоречат или угрожают противоречием некоторым законам, которые он считал незыблемыми?
Нетерпеливое презрение, с которым Фарадей, Хаксли, Вы сами и профессора Гарварда отвергли трансцендентные факты спиритизма, даёт урок, на который, вероятно, в будущем часто будут ссылаться как на предупреждение тем самоуверенным приверженцам науки, которые, игнорируя утверждение Бэкона, выдвигают свои собственные априорные возражения против спиритизма в качестве меры возможностей природы. Ибо Вы один из тех умных профессоров, которых Гёте описывает в отрывке, который я перевожу и за это прошу прощения, поскольку Вы часто позволяете нам убедиться, насколько хорошо Вы могли бы сами прочитать его в оригинале:
“Высокообразованный дон, я Вас узнаю по признакам таким: |
Происходят определённые явления, которым дано название духовных просто потому, что они не могут быть объяснены никакими известными физическими законами, и потому, что разумная сила, от которой они, как предполагается, исходят, объявляет себя духовной. Установление этих феноменов как явлений, признанных наукой, является лишь вопросом времени. Вопрос о том, насколько и в каком смысле они духовны, вероятно, останется открытым ещё долгое время после того, как факты будут приняты как доказанные. Между тем, как может любой человек науки, не обезумевший от предрассудков и не загнанный в угол фанатизмом, обвинять обычного исследователя фактов или сторонника гипотезы в том, что он интеллектуально предоставляет себя “деградирующему” субъекту? Может ли проверка какого-либо природного факта быть унизительной для честного искателя истины?
Вы рассказываете нам о некоторых научных соображениях, которые помогут нам увидеть и почувствовать, “какими болванами могут стать даже люди с напряжённым интеллектом, если они будут жить исключительно теологическими химерами и иметь с ними дело”. Вам никогда не приходило в голову, какими “болванами” могут стать люди с напряжённым интеллектом, если они будут придерживаться исключительно химер, выведенных из одной небольшой группы фактов, исключая другие, несколько отличные по своей природе и условиям их проверки? Прислушайтесь к известной мудрости Араго, где он говорит: “Тому, кто утверждает, что за пределами области чистой математики что-либо невозможно, не хватает благоразумия”.
Спиритуализм теперь может позаботиться о себе сам. В течение последней четверти века тех, кто ненавидит и боится спириттуализма, почти ежедневно утешали заверениями в том, что он, наконец, мёртв и похоронен; что произошло какое-то великое разоблачение, которое объяснило его уловки и доказало, что всё это обман. И всё же он здесь, более неудержимый, чем когда-либо, хотя его разоблачителей, кажется, становится всё больше, а клеветники называют его дурными именами, такими как жонглёрство, эпилепсия, медиомания и интеллектуальный блуд. Он продолжается, казалось бы, нисколько не затронутый всеми этими приступами гнева, недоброжелательности, шарлатанства и псевдонауки. Он пережил не только мошенничество и проступки настоящих или поддельных медиумов, не только неприязнь и осуждение критически настроенных классов, религиозных и культурных, но и то, что вынести труднее всего: вредную помощь, неблагоразумие его собственных друзей, а также ереси, доверчивость и глупости, которые искали бы убежища под его именем.
Даже если бы было окончательно доказано, что две трети из тех людей, которых считали настоящими медиумами, хотя и подвержены человеческим слабостям, как миссис Холмс, Эдди и другие, время от времени, в отсутствие предполагаемой помощи духов, прибегали к самозванству, или что все их проявления были мошенничеством, это не ослабило бы силы огромного, непреодолимого массива тщательно проверенных фактов, на которых основан современный спиритизм.
Нападки на спиритуализм занимают всего пару строк в Вашем предисловии. Остальное посвящено подтверждению Вашего тезиса о том, что “материя содержит в себе обещание и потенцию всей земной жизни”. В своем выступлении в Белфасте Вы изложили это несколько шире, опустив слово "земной"; и с тех пор вы настолько смягчили свой материализм условиями, оговорками и признаниями, что никто из тех, кто следил за всеми Вашими объяснениями, не удивился бы, услышав в любой день о Вашей подписке на Тридцать девять статей[1].
Хотя кажется, что Вы отвергаете материализм, признавая, что существует “интеллектуально непроходимая пропасть между физическими процессами мозга и фактами сознания”, Вы лишаете всю силу и изящество этой уступки, говоря:
“Если бы речь не шла о происхождении человека, мы бы безропотно приняли вывод о животной и растительной жизни из того, что мы называем неорганической природой. Вывод чистого интеллекта указывает именно на это, и никак иначе. Но эта чистота нарушается нашими интересами в этой жизни, а также нашими надеждами и страхами относительно грядущего мира”.
Это очень похоже на противоречие. Сказав нам, что “переход от физики мозга к соответствующим фактам сознания немыслим”, Вы хотите, чтобы мы предположили, что, тем не менее, “чистый интеллект”, не обеспокоенный надеждами и страхами перед грядущим миром, вовсе не считает немыслимым происхождение животной жизни, включая сознание, конечно, из “неорганической природы” или её эквивалента – материи.
Итак, в конце концов, “непроходимую пропасть” можно легко перепрыгнуть с помощью крепости духа! Если мы только откажемся от наших глупых маленьких надежд и страхов относительно будущей жизни, нам будет не так трудно приписать материи все наши способности, включая сознание, гениальность и любовь.
Но как пропасть может быть одновременно проходимой и непроходимой? Это может быть как стремление с Вашей стороны подстраховываться — идти на уступки, к которым Вы, в случае сильного на Вас давления Ваших клерикальных оппонентов, сможете прибегнуть, чтобы доказать, что Вы не такой атеист, каким они Вас выставляют, в то время как в других случаях Вы создаёте впечатление, что наука и “чистый интеллект” благоприятствуют Вашей вере в то, что материя является самодостаточным фактором, и это проявляется во всех Ваших аргументах, как в Вашем настоящем предисловии, так и в Вашем выступлении в Белфасте. Никто не заподозрит Вас в неискренности; но, мягко говоря, не указывает ли это почти одновременное кокетство с противоположными мнениями на несколько неосторожный и поверхностный подход к важному предмету?
Если бы требовалось ещё какое-либо доказательство Вашего непостоянства в споре, его можно было бы найти в том отрывке, где Вы говорите:
“Я также не стремлюсь отвергнуть идею о том, что жизнь, о которой здесь говорится ["жизнь, имманентная повсюду"], может быть всего лишь подчинённой частью и функцией высшей жизни, подобно тому, как живая, движущаяся кровь подчинена живому человеку. Я не сопротивляюсь такой идее до тех пор, пока она не навязывается догматически”.
Здесь с царственной щедростью, хотя и не в ясных выражениях, Вы позволяете нам принять теистическую идею. Здесь Вы принимаете предположение, которое полностью нейтрализует <Продолжение на стр. 3-4>
Заметки редактора
- ↑ Тридцать девять статей составляют часть Книги общих молитв, используемой Англиканской церковью, Епископальной церковью США и Англиканской церковью в Северной Америке, а также другими конфессиями всемирного англиканского сообщества и англиканского континуума.