Блаватская, Елена Петровна: различия между версиями

Блаватская, Елена Петровна (посмотреть исходный код)

Версия от 13:48, 20 февраля 2011

8086 байт добавлено , 20 февраля 2011

→‎Письма

Павел Малахов

Бюрократы, Администраторы интерфейса, smwadministrator, smwcurator, smweditor, Скрывающие, Администраторы, trusted

62 326

правок

@@ Строка 506: / Строка 506: @@
 {{Подпись-ЕПБ-Письмо|Дондукову-Корсакову|7}}
+Врачи велели мне срочно уехать из Бомбея, так как в начале сентября я страдала тяжелейшим и опаснейшим заболеванием печени и почек, и я поехала в горы. Будучи проездом в Бенаресе, я получила ваши изделия из бронзы и, упаковав их, отослала в Аллахабад. Затем через Калькутту и Чандернагар отправилась в Куч-Бехар (раджа которого является теософом). Там я на три дня слегла от лихорадки из-за резкого перепада погоды: на смену жуткой жаре пришли холод, дождь и туман. Меня сопровождала дюжина теософов-бабу* из Калькутты вместе с тремя буддистами с Цейлона и одним из Бирмы. Вся эта полуодетая босоногая компания из тропических долин Индостана немедленно подхватила простуду. Одна я как русская сумела собраться с духом и продолжить путь. Но вместо пятнадцати человек в Сикким за мною последовало лишь пятеро: те четыре буддиста и один непалец — все остальные свалились.
+Как вам известно, Сикким — это независимое государство между Куч-Бехаром и Бутаном. Сиккиму и Бутану удалось не угодить в когти к британскому льву, а Куч-Бехар стал «протекторатом» (то есть находится под опекой), и сие означает, что его правитель, раджа — по сути марионетка в руках англичан. Дорога, ведущая в Тибет, проходит по эту сторону границы. Нужно проезжать через Сикким, это почти независимое государство разбойников, затем через Бутан, где сам черт ногу сломит, или через Непал, где англичанину по этой дороге и шагу не дадут ступить. Я запросила в Министерстве иностранных дел ''пропуск'' через Сикким. Мне отказали. Министр написал мне следующее: «Мы не против вашей поездки в Тибет и проезда туда через британскую территорию, но за ее пределами'' мы не несем ответственности за вашу безопасность''». Конечно, они были бы только рады, если бы меня там убили. Тогда я заявила: «Не хотите выдать мне паспорт — ладно, черт с вами. Я все равно поеду». Ехать в Шигадзе, столицу таши-ламы*, было уже слишком поздно, но я решила отправиться в ламаистский монастырь в четырех днях пути от Дарджилинга (этой второй Симлы), расположенный на границе с самим Тибетом. Я шла пешком, потому что туда не проехать на повозке — только на яках или верхом, и нам пришлось карабкаться и взбираться наверх, причем не четыре, а все восемь дней. Часть пути меня несли в «дэнди» (что-то вроде паланкина). Несколько раз меня чуть не уронили в пропасть, и все же мы добрались до места — не в сам Тибет, а на границу с ним.
+Вот тут начинается самое смешное. Граница — это стремительный горный поток, через который перекинут качающийся бамбуковый мостик. На другой стороне реки — казармы пограничников, ламаистский монастырь и деревушка. Это узкое ущелье, по которому могут пройти одновременно не более десяти человек. На бутанской стороне речки нам встретились двое англичан, переодетых нищенствующими монахами (я их сразу распознала), несколько индийцев из департамента геологических и геодезических исследований, а с ними караван. Мы узнали, что они вот уже целую неделю напрасно дожидаются разрешения перебраться на другую сторону. Пограничники переговаривались с ними через стремнину, были злы, крыли их на чем свет стоит, но не пропускали. Кто-то мне сказал: «Зря вы сюда заявились, все равно вас не пропустят». «Посмотрим», — возразила я. Послала к стражам теософа-буддиста с письмом от ламы из монастыря Памйончи; его пропустили, а через час к нам вышел главный лама собственной персоной и преподнес мне чаю с маслом и прочие лакомства. Мы поздоровались; настоятель увидел, что мне пришлось по вкусу его угощение, и велел отвести меня к ним в монастырь. Меня с почестями провели по мостику, разрешив сопровождать меня трем сингалам; англичанам пришлось дожидаться меня на месте!
+В монастыре я пробыла три дня. Боялась только, что меня не выпустят обратно. Жила в маленьком домике у самых стен монастыря и сутками беседовала с монахом Гилинджаником (он тоже — ''воплощение'' Шакья-Будды*), а также часами просиживала в их библиотеке, куда женщин не допускают, — трогательное свидетельство моей красоты и совершеннейшей невинности, — и настоятель публично признал меня одним из женских воплощений бодхисаттвы, чем я очень горжусь. Я прочла им письмо Кут Хуми (напечатанное в «Оккультном мире»), после чего проводники отвели меня к мосту другой дорогой. Когда мы перешли через мост, англичан на месте уже не было. Вот так я попала в Сикким, где сейчас и нахожусь, остановившись в еще одном монастыре, в двадцати трех милях от Дарджилинга.
+{{Подпись-ЕПБ-Письмо|Дондукову-Корсакову|9}}
 '''Сноски'''