Комета
Тайная доктрина
Оккультная Наука говорит, что субстанция кометной материи совершенно отлична от какого-либо химического или физического свойства, известного науке. Она однородна в ее первичном аспекте за пределами Солнечных Систем и совершенно дифференцируется после того, как она переступает пределы нашей земной сферы; будучи измененной атмосферами планет и уже сложною материей между-планетного вещества; она разнородна лишь в нашем проявленном мире.
Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 1, ст. 4, шл. 5
«Центральное Солнце побуждает Фохат собирать первичную пыль в формы шаров, чтобы заставить их двигаться по сходящимся линиям и, наконец приблизиться к друг другу и воссоединиться... Будучи разбросанными в Пространстве без порядка и системы, Зародыши Миров подвергаются частому столкновению до их конечного соединения, после которого они становятся Скитальцами (Кометами). Тогда начинаются битвы и борьба. Старшие (тела) притягивают младших, тогда как другие отталкивают их. Многие погибают, поглощенные своими сильнейшими товарищами. Те, которые ускользают, становятся мирами».
< ... >
Рождение небесных тел в пространстве сравнивается со множеством странников, присутствующих на Празднестве Огней. Семь аскетов появляются на пороге Храма с семью зажженными палочками курений. От их света первый ряд странников зажигает свои палочки курений. После чего каждый аскет начинает вращать свою палочку вокруг своей головы в пространстве и снабжает остальных огнем. Подобное же происходит и с небесными телами. Лайа-Центр зажжен и пробужден к жизни огнями другого «странника»; после чего новый «центр» устремляется в пространство и становится кометою. И лишь после потери своей скорости и, следовательно, своего огненного хвоста, Огненный Дракон оседает для спокойной и организованной жизни, как уважаемый гражданин звездной семьи.
< ... >
Некоторые читатели, склонные к критике, может быть, возразят, что это учение, устанавливающее кометную стадию, проходимую всеми небесными телами, находится в противоречии с только что упомянутыми утверждениями, что Луна является матерью Земли. Они, может быть, вообразят, что необходима интуиция, чтобы согласовать эти данные. Но, в действительности, никакой интуиции не требуется. Что знает наука о кометах, их зарождении, развитии и конечном завершении? Ничего, абсолютно ничего! И что же невозможного в том, что Лайа-Центр, – сгусток космической протоплазмы, однородной и латентной – будучи внезапно оживлен или воспламенен, устремится из своего ложа в пространство и начнет вращаться в глубинах бездны, чтоб укрепить свой однородный организм посредством накопления и добавления дифференцированных элементов? И почему бы такой комете не осесть для жизни и не стать обитаемой сферой?
Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 1, ст. 6, шл. 6
Впрочем, закон тяготения, по-видимому, становится устарелым законом в звездном пространстве. Во всяком случае, эти длинноволосые звездные революционеры, именуемые кометами, как видно, очень мало уважают величие этого закона и без всякого стыда насмехаются над ним. И несмотря на то, что кометы и метеоры почти во всех отношениях являют собою «еще не вполне понятые явления», тем не менее, по мнению приверженцев современной науки, они повинуются тем же законам и состоят из той же материи, «как солнце, звезды и туманности», и даже, как «Земля и ее обитатели»[1].
Это, действительно, можно назвать принятием вещей на веру, даже на слепую веру. Но точная наука не терпит оспаривания, и на отвергающего гипотезы, изобретенные ее последователями, – например тяготение – в наказание будут смотреть, как на невежественного дурака; тем не менее, вышеупомянутый автор рассказывает нам забавную легенду из научных летописей:
- «Комета 1811 года имела хвост в 120 миллионов миль длины и 25 миллионов миль в диаметре в самом широком месте, тогда как диаметр ядра равнялся 127,000 милям, т. е., более, чем в десять раз превышая диаметр Земли».
Он говорит нам, что:
- «Для того, чтобы тела такой величины, проходя близь Земли, могли не нарушить ее движения или не изменить длины года, ни даже на секунду, вещество, из которого они состоят, должно быть непостижимо разреженным.»
Истинно, это должно быть так, но
- «Крайняя разреженность массы комет доказывается также явлением хвоста, который при приближении кометы к солнцу выбрасывается в продолжении нескольких часов, иногда на длину в 90 миллионов миль. И что замечательно, этот хвост выбрасывается против силы тяготения какою-то отталкивающей силою, вероятно, электрической, так что хвост всегда направлен в сторону противоположную от солнца!!!... Однако, как бы тонка ни была материя комет, она повинуется общему Закону Тяготения [!?]... и вращается ли комета по орбите внутри орбиты внешних планет или вылетает в бездны пространства и возвращается только через сотни лет, ее путь каждое мгновение регулируется той же самой силой которая заставляет яблоко падать на землю»[2].
Наука подобна жене Цезаря и не может быть подозреваема – это очевидно. Но, все же, она может быть почтительно критикуема и, во всяком случае, ей можно напомнить, что «яблоко» – опасный плод. Ибо во второй раз в истории человечества оно может стать причиною Падения – на этот раз «точной» науки. О комете, хвост которой пренебрегает законом тяготения перед самым ликом Солнца, едва ли может быть сказано, что она повинуется этому закону.
Источник: Блаватская Е.П., «Тайная доктрина», т. 1, ч. 3, отд. 4
Протоколы «Ложи Блаватской»
Блаватская: Поведение комет по отношению к Солнцу обусловлено разницей плотности в голове и хвосте. Если бы наука так догматично не настаивала на своих законах тяготения, на знание которых она претендует, она приняла бы наше объяснение, которое удовлетворяет всем условиям. То есть мы не верим в закон тяготения как таковой, а в притяжение и отталкивание. И будь это раз принято, обнаружилось бы, что это не оставляет прорех и объясняет многие вещи, не объясняющиеся сейчас гипотезами науки. Постулируйте вместо гравитации пару сил притяжения и отталкивания, и многие явления будут объяснены. В данном случае Солнце оказывает гораздо более сильное притягивающее влияние на голову кометы, которая приблизительно тверда, чем на её хвост, который, хотя и огромен в размерах, есть явление видимости, если не нашего восприятия. Вследствие этого то, что притягивается сильнее всего, получается ближе к Солнцу.
< ... >
Блаватская: Точно так же человек, который попытается идти по воде, привязав к ногам пузыри, утонет — одни его ноги, подобно бакенам, будут держаться на поверхности. К этому нужно добавить ещё тот факт, что хвост кометы столь разрежен, соответствуя душе или духу газа, что приближается по состоянию к сияющим облачениям Солнца. Это тоже вызывает отталкивающую силу, действующую на хвост кометы в силу несколько меньшей поляризации. Теперь вы понимаете, что я имею под этим в виду. Я ведь не знаю, что учёные говорят о материи кометных хвостов. Я знаю, что это не материя, и это нельзя назвать материей. Это не та материя, которая подпадает под способности восприятия здешних учёных; если бы у них было немного её, они ничего не могли бы с ней сделать. Это совершенно невозможно. Это дух или душа газов, если позволительно такое выражение.
< ... >
Б. Кийтли: Один довольно смелый представитель современной мудрости выдвинул идею, что хвост кометы — вовсе не материя, а лишь оптическая иллюзия, производимая (как именно, он не пытался объяснить) каким-то электрическим действием твёрдого ядра кометы...
Блаватская: Кто бы он ни был, он довольно мудрый человек, потому что это почти то же, что говорим мы. Это зрительное явление.
< ... >
—: Как же хвост кометы оказывается для нас видимым, если он не состоит из материи?
Блаватская: А что бы вы сказали, если бы вам показали нечто — как вы объясняете эти вещи, которые показывают астрономы — а именно тень? Она неосязаема, и тем не менее вы её видите — это отражение.
< ... >
Кингслэнд: Но чтобы было отражение, должно быть что-то, что отражается, и это во всяком случае должно быть материей.
Блаватская: Определённо. Всё материя.
Кингслэнд: Тогда хвост кометы — материя в этом смысле?
Блаватская: Нет, потому что хвост кометы — скорее, отброшенное отражение. Оно огромного размера, и это скорее оптическая иллюзия, чем что-либо ещё.
Кингслэнд: Он не самосветящийся?
Блаватская: Нет.
< ... >
Аткинсон: Не то ли это отношение, что между судном и ярким следом, оставляемым им за собой на воде?
Блаватская: Очень хорошее предположение. Оно оставляет светящийся хвост, потому что его производит трение. Это очень хорошее предположение.
Кингслэнд: Тогда хвост кометы не всегда находится в соответствии с её орбитой?
Б. Кийтли: Это мне напомнило предположение, о котором я говорил ранее — что светящаяся видимость, вызванная притяжением в чём-то другом, имеет причиной какую-то особенность действия Солнца на волны, на колебания, так создаваемые. На них Солнце влияет так, что они кажутся нам продолжением линии, которая в любой момент соединена с ядром кометы. Но подробного объяснения этого я не знаю.
Аткинсон: Голова кометы, её ядро, действует просто подобно линзе; и там, где есть искривление хвоста, это происходит просто в силу преломления в ядре.
Б. Кийтли: Преломляется, проходя сквозь ядро и образуя длинный хвост; в действительности преломляется от огненных частиц материи.
Аткинсон: Вокруг субстанции Солнца.
Источник: Протоколы Ложи Блаватской, встреча 1889.03.28
Вопрос 13. Ядра космической материи после порождения приняли эллиптические и параболические траектории. Первые, из-за своей меньшей скорости, в основном поглощаемы солнцами,... а вторые в силу большей своей скорости избегают поглощения. Можно ли дать какое-нибудь объяснение этой изначальной разнице в скорости, от которой зависит вся будушая эволюция «ядер»? (с. 204/261)
Блаватская: Скорость, с которой ядро начинает свою звёздную карьеру, первым делом зависит от «часа» его рождения. Под часом я имею в виду этап или период цикла жизни вселенной, в который он начинает своё жизненный путь. Этих этапов — семь, и брахманы упоминают их как семь творений, а в книге Бытия они названы шестью днями творения, хотя их должно быть семь. ... Творческий импульс на время успокоился до тихой семейной жизни. Следовательно, изначальная скорость ядра зависит от места, занимаемого им в ряду нисходящих поколений от изначальной матери, или материи. Матерь и материя — одно и то же...
Б. Кийтли: Это означает следующее: если взять самое начало манвантары, мы получаем от потомков первоначальной материи первые оживлённые космические ядра; после этого они проходят через свою манвантару и становятся сначала кометами, затем солнцами и затем планетами. Потом они умирают, и их принципы переносятся в свежий лайа-центр; они подобны детям первого поколения. Затем они проходят через серию эволюций и возрождаются снова как внуки, и так далее в течение бесчисленных поколений. ... На каждой из этих стадий импульс как бы постепенно уменьшается в определённой степени, так, чтобы скорость, с которой лайа-центр или космическое ядро начинает свой путь, уменьшалась.
Мид: Что тут озадачивало, это эллиптическая и параболическая орбиты.
Б. Кийтли: У многих комет эллиптические орбиты. Это просто вопрос скорости, как тут утвердждается. Всецело вопрос начальной скорости ядра. Есть кометы и с эллиптическими, и с параболическими орбитами.
Блаватская: Вначале всегда импульс, и идёт быстрее. ... Я хотела бы, чтобы они поняли, почему импульс вначале больше, а потом замедляется — потому что он устанавливается в респектабельную форму, и есть законы; периодически он проходит времена года, годы и так далее, чего он раньше не делал. Потому он и замедляется. Движение же есть всегда.
Источник: Протоколы Ложи Блаватской, встреча 1889.05.02
Сноски