Молитва

Аполлоний верил в молитву, но не в традиционном понимании. Для него представление о том, что боги по просьбам людей могли не следовать суровой справедливости, было богохульством. Так же была ему отвратительна идея, что боги могли принимать участие в осуществлении наших эгоистичных надежд и страхов. Аполлоний знал лишь одно: боги — служители справедливости, строго раздающие нам по за­слугам. Всеобщая уверенность, бытующая и в наши дни, в том, что Бог может отклониться от Своего помысла, что с Ним или с Его слугами можно заключать договоры, претила Аполлонию. Ведь существа, с которыми можно было заключать подобные сделки и которые уклонялись от праведного пути, были не боги, а те, кто стоит даже ниже людей. Вот что говорит молодой Аполлоний, беседуя со жрецами Эскулапа: «Так как боги знают обо всём, то я думаю, что тот, кто входит в храм с чистой совестью, должен молиться так: «О боги, воздайте мне по заслугам!» (I, 11).

В Вавилоне, по пути в Индию, он молился следующим образом: «О бог солнца, дай мне дойти так далеко, чтобы это было хорошо и для тебя, и для меня. И пусть я узнаю хороших людей и никогда не узнаю плохих, как и они не узнают меня» (I, 31).

Дамис рассказывает нам, что одна из его основных молитв звучала примерно так: «О боги, пусть я буду обладать малым и ничего не желать» (I, 34).

«О чём ты молишься, когда входишь в храмы?» — спросил нашего философа понтифик Максим Телесиний. — «Я молюсь о том, — сказал Аполлоний, — чтобы воцарилась справедливость, чтобы законы не нарушались, чтобы мудрые были бедными, а остальные — богатыми, но чест­ными» (IV, 40). Вера философа в свой главный идеал — не иметь ничего и при этом всё — подтверждается его ответом чиновнику, который спросил, как тот осмелился вступить на территорию Вавилона без дозволения. «Вся земля, — сказал Аполлоний, — моя; и мне позволено путешествовать по ней» (I, 21).

Источник: Мид Дж.Р.С., «Аполлоний Тианский», часть 15