Опубликовано в журнале "Современная теософская мысль", 2018-2 (6)
В книге «Современная жрица Изиды. Моё знакомство с Е. П. Блаватской и Теософическим обществом», печатавшейся сначала как серия статей в «Русском вестнике» в 1892 году, а в 1893году появившейся отдельным изданием, В. С. Соловьёв, основываясь на «подлинных документах», выводит Елену Петровну как «обманщицу», привлекавшую к себе людей своими «чудесами и феноменами». Книгу эту с самого начала одни читатели приняли с возмущением и даже с брезгливостью; другие же, наоборот, сделали её источником своих сведений о Блаватской и теософии.
Чтобы понять причину написания Вс. Соловьёвым книги «Современная жрица Изиды», надо иметь некоторое представление о нравах автора, времени написания книги и о людях, под чьим влиянием он находился в тот период, т. е. чем он мотивировался.
За сведениями об авторе обратимся к статье Е. В. Никольского «Всеволод Сергеевич Соловьёв и святой Иоанн Кронштадтский», опубликованной в журнале «Церковь и время» № 46:
Будущий писатель Всеволод Сергеевич Соловьёв родился 1 января 1849 года. Он был первым ребёнком в семье известного русского историка Сергея Михайловича Соловьёва. Род Соловьёвых в пятом-шестом поколении относился к крестьянству, затем представители этой семьи перешли в духовное сословие. Дед писателя по отцу, священник Михаил Соловьёв, благодаря дружбе и покровительству графа Федора Андреевича Остермана смог хорошо устроиться в Москве. Со временем отец Михаил дослужился до почётного звания протоиерея, что случалось тогда нечасто…
Духовно-религиозный путь Вс. Соловьёва условно можно разделить на несколько этапов. В детстве под влиянием своего дедушки, московского священника отца Михаила, он с чуткостью своей души принял православную веру, которой (если судить по его письмам к Ф. М. Достоевскому) он не изменил и в юности. В более зрелом возрасте, предположительно из-за имевших тогда место косности религиозной жизни в «государственной» церкви, он стал скоро искать «духовность» в иных сферах бытия: интересовался спиритизмом, индуизмом и буддизмом, о чём потом искренне сожалел и в чем каялся[1]…
Встреча Всеволода Сергеевича Соловьёва с Еленой Петровной Блаватской произошла в 1884 году. К моменту знакомства с нею писателю исполнилось 35 лет. Он находился в депрессии, порожденной одиночеством и потерей вкуса к жизни. Поначалу писатель надеялся с помощью femme aux phemomenes[2] разрешить мучавшие его вопросы философско-мистического характера, но позже его ждало глубокое разочарование, от которого ему удалось избавиться с помощью святого Иоанна Кронштадтского. Впечатление от этих событий Всеволод Сергеевич отразил в своей мистической дилогии «Волхвы» и «Великий Розенкрейцер»…
Согласно архивным и мемуарным источникам, отношения Вс. Соловьёва с его родственниками запутаны и порою крайне недружелюбны. По свидетельству племянника романиста, греко-католического священника Сергия Соловьёва, его дядя
«Всеволод не похож на братьев. В семье его не любили и были несправедливы к его оригинальной и печально сложившейся жизни»[3].
Между братьями Всеволодом и Владимиром Соловьёвыми отсутствовали родственная близость и соответственно какие-либо основания для теплоты, душевности и богословских споров. Отношения между братьями не выходили за рамки холодной светской любезности. Это подтверждается и архивными материалами. Единственное сохранившееся письмо писателя к Владимиру Соловьёву посвящено разрешению споров о наследстве и носит отстранёно-деловой характер; в то время как письма Всеволода к своим друзьям (Ф. М. Достоевскому[4], А. А. Александрову, Н. Ф. Мертцу[5] и другим) наполнены теплотой и душевностью. А вспыльчивый характер, свойственный, по воспоминаниям отца Сергия, всем представителям этой семьи, мешал установлению какой-либо прочной симпатии. Как писал племянник Вл. и Вс. Соловьёвых, Сергей Соловьёв-младший:
«В результате всех своих приключений Всеволод Сергеевич был решительно отвергнут своими братьями и сестрами. Одна только мать и старшая сестра Вера, подруга его детства, не порвали с ним отношения»[6].
Известный публицист конца прошлого века В. Буренин (не сторонник теософии) пишет в 1892 году в «Новом времени»:
«В современной русской литературе есть два Соловьёва: г. Владимир Соловьёв, иначе называемый «философом», и г. Всеволод Соловьёв, иначе называемый «братом философа». Он, не разбирая, валит на покойницу с каким-то даже ожесточением бездну всяких обвинений, чернит её всеми способами, причём часто пускает в ход способы недозволенные».
Вс. Соловьёв искал у Елены Петровны способы избавления от депрессии с помощью феноменов. Многие в то время присоединялись к теософам в поисках феноменов и контактов с Учителями.
Вера Петровна Желиховская в своей книге «Е. П. Блаватская и современный жрец истины» (гл. IV) приводит слова своей сестры Елены Петровны и комментирует их следующим образом:
«"Просто не знаю, что делать с Соловьёвым! Не дает покоя, умоляя научить его феноменам, – да разве возможно этому сразу взять да и выучить?!. “Как это вы эту музыку из воздуха вызываете?”… Как же я ему это расскажу?.. Вот, говорю, как видите: махну рукой по воздуху, – аккорды оттуда и отзываются... Что ж мне больше ему рассказывать?.. Пусть пройдет чрез всё то, что я прошла, живя в Индии, – может и достигнет! А так, только у меня время отымает и сам его напрасно тратит".
Вот вследствие таких-то речей сестры моей я и хотела воздержать г. Соловьёва от напрасных стремлений, искренно сознавшись ему, что и сама далеко не во все верю и считаю, что сестра только вредит себе и делу, позволяя слишком восторженным поклонникам её знаний провозглашать её «чародейские» силы.
Другой раз помню, Е[лена] П[етровна] даже рассердилась и сказала нам, когда Соловьёв уехал: «Удивительный человек! Упрекает меня, что я Олкотта научила – а его не хочу научить!.. Я ничему Олкотта учить и не думала, а сам он только магнетизер прирожденный и духовидец…».
Не найдя у неё разрешения своих проблем, так как не понимал истинного характера теософии, он возвращается к религии своих отцов, подпадая под влияние популярного в то время Иоанна Кроншдтатского.
Вот как пишет об этом священнике П. В. Басинский в своей книге «Святой против Льва. Иоанн Кронштадтский и Лев Толстой: история одной вражды» (гл. 1):
«В конце учёбы Иван совершил расчётливый, но понятный для духовного сословия поступок. На вечеринке в академии (до этого на вечеринках не бывал) познакомился с уже не юной и не отличавшейся красотой дочерью протоиерея из Кронштадта Лизой Несвицкой и тотчас сделал ей предложение. Сам Несвицкий уходил на покой, таким образом, место освобождалось для зятя. Это был обычный церковный брак по расчёту, скрепленный брачным договором, по которому зять обязался содержать и жену, и самого Несвицкого, и двух других его дочерей до совершеннолетия. За это он немедленно рукополагался из дьякона во священники, что случилось 12 декабря 1855 года в Александро-Невском монастыре при участии епископа Винницкого преосвященного отца Христофора…»
А вот некоторые воспоминания современников об о. Иоанне:
«…Смущали их и карета, в которой ездил отец Иоанн, и собственный его пароход, и шёлковые рясы, и бриллиантовые кресты, которые он носил. О, близорукие люди! Они не знали, что для самого отца Иоанна шёлк имел такое же значение, как и рогожа; что бриллианты для него были не дороже песка, который мы попираем ногами, что все подобные знаки почитания и любви он принимал не для себя, а ради любивших его, дабы не оскорбить их добрые чувства к нему и расположение к тому святому делу, которому служил он всю жизнь свою»,
– с горечью писал об этом митрополит Антоний (Храповицкий)[7].
Лейб-хирург Н. А. Вельяминов, проведший вместе с о. Иоанном в Ливадии последние дни жизни императора Александра III так оценивал о. Иоанна и отношение к нему императора в книге, изданной в эмиграции в 1920 году (Гл. XI и XII):
«Ливадия дала мне тоже достаточно материала для наблюдений над этим бесспорно недюжинным священником. Думаю, что это был человек по-своему верующий, но прежде всего большой в жизни актёр, удивительно умевший приводить толпу и отдельных более слабых характером лиц в религиозный экстаз и пользоваться для этого обстановкой и сложившимися условиями. Интересно, что отец Иоанн больше всего влиял на женщин и на малокультурную толпу; через женщин он обычно и действовал; влиять на людей он стремился в первый момент встречи с ними, главным образом, своим пронизывающим всего человека взглядом – кого этот взгляд смущал, тот вполне подпадал под его влияние, тех, кто выдерживал этот взгляд спокойно и сухо, отец Иоанн не любил и ими больше не интересовался. На толпу и на больных он воздействовал истеричностью тона в своих молитвах. Я видел отца Иоанна в Ливадии среди придворных и у смертного одра государя – это был человек, не производивший лично на меня почти никакого впечатления, но бесспорно сильно влиявший на слабые натуры и на тяжело больных. Потом, через несколько лет, я видел его на консультации больным в Кронштадте, и это был самый обычный, дряхлый старик, сильно желавший ещё жить, избавиться от своей болезни, и нисколько не стремившийся произвести какое-либо впечатление на окружающих. Вот почему я позволил себе сказать, что он, прежде всего, был большой актёр…»
Также Вельяминов пишет:
«<…> Сколько я знаю, не любил Государь отца Иоанна за то, что он своей популярностью, может быть, несколько искусственной, слишком выделялся из общей среды духовенства – государь был глубоко верующий, но, прежде всего, строго придерживался традиций православия, а православие не допускает, чтобы молитвы одного священника имели больший доступ к Престолу Всевышнего, чем молитвы всякого другого, кроме святых, святым же о. Иоанн церковью признан не был, поэтому в глазах истинно православного человека о. Иоанн как бы грешил тем, что придавал своим молитвам какое-то особенное значение. Я думаю, что государь подозревал у отца Иоанна желание выдвинуться и бить на популярность, а „популярничание“ государь ненавидел и искренно презирал».[8]
Если автор «Жрицы» не отличался ни популярностью, ни знаниями, ни нравственными достоинствами, то почему же книга Соловьёва была приветствована церковью и общественностью?
Известно, что для «воссоединения с церковью» необходимо покаяние и дела, достойные покаяния. А так как сочинения Елены Петровны подрывали основы догматических религий, то представители церкви приветствовали любые нападки на теософию и в частности на Е. П. Блаватскую. Каким способом это делалось, им было безразлично. Поэтому книга Вс. Соловьёва переиздавалась и была переведена на другие языки. А книга В. П. Желиховской «Современный жрец истины», написанная в защиту её сестры, Елены Петровны и изданная в Санкт-Петербурге в 1893 году, не переиздавалась до 2009 года и не была переведена на английский язык. Мало того, её с трудом можно найти в Интернете.[9]
Сноски
- ↑ Об увлечении Вс. Соловьёва буддизмом (в ракурсе поиска абсолютной истины вне христианского вероучения) есть упоминание в книге племянника писателя о. Сергия Соловьёва «Владимир Соловьёв: жизнь и творческая эволюция». Но, по-видимому, его «страсть» не была продолжительной, т. к. в других источниках мы не находим упоминания об этом.
- ↑ «Женщина с феноменами» (фр.) – термин Вс. С. Соловьёва.
- ↑ Соловьёв С. М., свящ. Указ. соч. С. 18.
- ↑ НИОР РГБ, ф. 239, кн. 18.
- ↑ РГАЛИ, ф. 372, 2, 22, 87
- ↑ Соловьёв С. М. Указ. соч. С. 2
- ↑ Ольга Клюкина, «Святые в истории. Жития святых в новом формате. XX век».
- ↑ «Воспоминания Н. А. Вельяминова об императоре Александре III»
- ↑ На сегодняшний день эта книга В. П. Желиховской довольно широко распространена в Интернете. Её можно прочесть в том числе на Theosophy.ru и Теопедии. – Прим. ред.