Изменения

  | издания =  ''The Path'', October, 1889; {{п|Джадж-СП-т1}}

  | издания =  ''The Path'', October, 1889; {{п|Джадж-СП-т1}}

}}

}}

Знаменитый санскритолог Макс Мюллер выступал в прошлом году перед университетом в Глазго с серией лекций, которые назывались лекциями Гиффорда о религиях, и сделал следующие замечания о буддизме, которые будут представлять интерес для читателя: сутью буддийской нравственности является вера в карму, то есть деяния, совершённые в этой или прошлой жизни и продолжающие иметь следствия до тех пор, пока не будет выплачена последняя пенни. Несомненно, считает лектор, что эта вера принесла очень полезные результаты и что она объясняет многие вещи, которые для нас остаются загадками в этой жизни. Таким образом, хотя для нас неодинаковые возможности, с которыми люди рождаются в мире, кажутся несправедливыми, их можно сразу объяснить, приняв учение о карме. Мы рождаемся с тем, что заслуживаем. Мы платим штраф или получаем награду в этой жизни за прежние действия. Это делает больного человека более терпеливым, поскольку он чувствует, что отрабатывает старый долг, в то время как счастливый человек знает, что живёт на проценты от капитала добрых дел и должен попытаться отложить ещё капитал для будущей жизни. Буддист, верящий в карму (а верит он в неё так же твёрдо, как любой верующий в религиозную догму), может искренне сказать: что бы ни было – всё правильно. Та же вера, которая позволяет ему видеть в нынешних страданиях или благополучии естественный результат своих прежних поступков, поддерживает его избегать зла и совершать добро, зная, что ни одно доброе или злое слово, мысль или действие, совершённые в этой жизни, не могут быть потеряны для жизни вселенной. Но хотя Мюллер считает, что буддийская вера в карму является весьма полезной, он не может понять, как её можно подвести под определение религии, которое он дал в своём обзоре.  

Знаменитый санскритолог Макс Мюллер выступал в прошлом году перед университетом в Глазго с серией лекций, которые назывались лекциями Гиффорда о религиях, и сделал следующие замечания о буддизме, которые будут представлять интерес для читателя: сутью буддийской нравственности является вера в карму, то есть деяния, совершённые в этой или прошлой жизни и продолжающие иметь следствия до тех пор, пока не будет выплачена последняя пенни. Несомненно, считает лектор, что эта вера принесла очень полезные результаты и что она объясняет многие вещи, которые для нас остаются загадками в этой жизни. Таким образом, хотя для нас неодинаковые возможности, с которыми люди рождаются в мире, кажутся несправедливыми, их можно сразу объяснить, приняв учение о карме. Мы рождаемся с тем, что заслуживаем. Мы платим штраф или получаем награду в этой жизни за прежние действия. Это делает больного человека более терпеливым, поскольку он чувствует, что отрабатывает старый долг, в то время как счастливый человек знает, что живёт на проценты от капитала добрых дел и должен попытаться отложить ещё капитал для будущей жизни. Буддист, верящий в карму (а верит он в неё так же твёрдо, как любой верующий в религиозную догму), может искренне сказать: что бы ни было – всё правильно. Та же вера, которая позволяет ему видеть в нынешних страданиях или благополучии естественный результат своих прежних поступков, поддерживает его избегать зла и совершать добро, зная, что ни одно доброе или злое слово, мысль или действие, совершённые в этой жизни, не могут быть потеряны для жизни вселенной. Но хотя Мюллер считает, что буддийская вера в карму является весьма полезной, он не может понять, как её можно подвести под определение религии, которое он дал в своём обзоре.  

Но кто, спрашивает Мюллер, имеет право так сузить определение слова религия, что его нельзя применить к буддизму, который является вероучением большинства человечества?

Но кто, спрашивает Мюллер, имеет право так сузить определение слова религия, что его нельзя применить к буддизму, который является вероучением большинства человечества?