Перевод с 1-го английского издания: В.В. Базюкин
4. НЕ БЫЛО СЕМИ ПУТЕЙ К БЛАЖЕНСТВУ (мокше[1] или нирване) (а). НЕ БЫЛО ВЕЛИКИХ ПРИЧИН СТРАДАНИЯ (нидан[2] и майи), ИБО НЕ БЫЛО НИКОГО, СПОСОБНОГО ИХ СОЗДАТЬ И ПОПАСТЬСЯ В ИХ СЕТИ (б).
(a) Существует семь "троп" или "путей" к блаженству небытия,
[1] Непань в Китае, нейббан в Бирме и мокша в Индии.
[2] Двенадцать нидан (по-тибетски: ten-brel chug-nyi) — главные причины бытия; следствия цепочки создаваемых субъектом причин.
| 39 | 39 |
которое является абсолютным бытием, существованием и сознанием. Этих "путей" не было в силу того, что Вселенная была ещё пуста и существовала лишь в божественной мысли. Ибо не было . . .
(б) причин бытия — двенадцати нидан. Каждая из них является следствием какой-то предшествующей причины и, в свою очередь, выступает причиной новых следствий. В основе всех нидан в их совокупности лежат четыре истины. Это учение особенно характерно для системы, называемой хинаяна: оно исходит из теории "закона потока", то есть цепочки взаимообусловленных обстоятельств, порождающих достоинства и пороки и, в конце концов, приводящих в действие карму. Согласно этому учению, великая истина состоит в том, что человек должен страшиться перевоплощения, так как существование в этом мире несёт ему лишь страдание, несчастье и боль. При этом даже смерть неспособна избавить человека от неизбежности перевоплощений, ибо смерть — это лишь дверь, ведущая к новой жизни на Земле после краткого отдыха у её порога — девачана.
Система хинаяна, или школа "малой колесницы", восходит к глубокой древности. В отличие от неё, школа махаяна возникла значительно позже, уже после смерти Будды. Тем не менее, и принципы учения махаяна столь же древни, как и холмы, на которых эти принципы обсуждались с незапамятных времён, и, по сути дела, обе школы — и хинаяна, и махаяна ("великая колесница") — учат одному и тому же.[1] Слово "яна", то есть "колесница" (на санскрите "вахана") таит в себе глубокий мистический смысл. Обе эти "колесницы" утверждают, что человек вполне сможет избежать сопутствующих новым рождениям страданий и даже псевдоблаженства в девачане, если только обретёт мудрость и знание. Только они и могут рассеять плоды иллюзии и неведения.
Неотъемлемой чертой всего невечного, конечного является майя, или иллюзия, ибо всё, что существует, обладает лишь относительной, а не абсолютной, реальностью, и тот внешний облик, в котором скрытый ноумен предстаёт перед любым наблюдателем, целиком определяется лишь познавательными способностями этого наблюдателя. Так, неискушённому взгляду какого-нибудь дикаря любое живописное полотно представляется вначале бессмысленной мазнёй — нагромождением каких-то цветовых пятен и клякс, — в то время как опытный глаз мгновенно различает на картине чьё-то изображённое лицо или пейзаж.
Нет в мире ничего постоянного, кроме единственного абсолютного бытия, скрытого от нас и содержащего в себе ноумены всех без исключения реалий. Всё, что существует на том или ином плане бытия (в том числе даже на плане высших дхьян-чоханов), — это лишь своего рода тени, отбрасываемые на бесцветный экран волшебным фонарём.[1] При этом, однако, все окружающие нас вещи обладают относительной реальностью, ведь познающий и сам является только проекцией, и для него познаваемая вещь так же реальна, как и он сам. Чтобы понять реальность вещей, нужно увидеть их
[1] См. Wassilief on Buddhism, pp. 97-950.[2]
| 40 | 40 |
либо до, либо после того, как они промелькнут, подобно молнии, через материальный мир. Но мы не можем получать напрямую знание о подобных способах существования вещей, пока обладаем такими органами чувств, которые доносят до нашего сознания лишь материальный способ существования. И мы сами, и окружающие нас вещи всегда будут оставаться для нас единственной реальностью на том плане бытия, на котором в данное время работает наше сознание. Чем выше мы будем подниматься по лестнице эволюции, тем больше будем замечать, что на предыдущих этапах своего пути мы принимали за реальность то, что, на самом деле, являлось лишь её призраком. Восходящее продвижение нашего эго, по сути дела, представляет собой цепочку его последовательных пробуждений, и с каждым новым шагом мы чувствуем, что вот, наконец-то, мы и добрались до настоящей "реальности". Однако полностью освободиться от обмана майи мы сможем не раньше, чем достигнем абсолютного сознания, когда наше собственное сознание целиком сольётся с ним.
- ↑ Аллюзия на "пещеру" Платона.
- ↑ “. . . несмотря на мнения, часто совершенно противоположные, которые отличали школы, они принимали одни и те же книги, давая им только различное толкование, или не соглашаясь только насчёт выражений. Наконец, когда школы достигли полного развития и, вероятно, заняли каждая свою местность, тогда пришли к более примирительной мысли, что все они равно принадлежат Будде, и даже сочинили по этому случаю Сутру” (Васильев В.П. Буддизмъ. Его догматы, история и литература. Часть первая. Общее обозрѣние. Санктпетербургъ, 1857. Перевод на немецкий язык: Wassiljew, W. [Vasil’ev, Vasily Pavlovich], Der Buddhismus, seine Dogmen, Geschichte und Literatur, “Erster Theil: Allgemeine Uebersicht,” translated from the Russian. St. Petersburg: Commissionaire der Kaiserlichen Akademie der Wissenschaften, 1860.