Блаватская Е.П. - ТД (ред.21в) т.1 ч.1 ст.3 шл.8

Елена Петровна Блаватская
Синтез науки, религии и философии

Редакция 21-го века (в работе)

том 1 Космогенез, часть 1 Эволюция космоса, станс 3 Пробуждение космоса, шлока 8
<<     >>


77
Божество в пространсве и во времени
77
Станс III
8. Где был зародыш? И где ныне была тьма? Где дух пламени, горящего в твоём светильнике, о Лану? Зародыш есть то, и то есть свет, белый, блистающий сын отца, во тьме сокрытого.

Ответ на первый вопрос подсказан вторым, который является ответом учителя ученику и содержит в одной фразе одну из самых существенных истин оккультной философии. Он указывает на существование вещей, неразличимых нашими физическими чувствами, но которые имеют гораздо больше значения и являются несравненно более реальными и более постоянными, нежели те, которые воспринимаются этими самыми чувствами. Прежде чем ученик может надеяться понять трансцендентальную метафизическую проблему, заключённую в первом вопросе, он должен быть в состоянии ответить на второй вопрос; ибо именно ответ, данный им на второй, снабдит его ключом для правильного ответа на первый.

В санскритских комментариях на этот станс, термины, употребляемые для сокрытого и нераскрытого принципа, многочисленны. В самых ранних рукописях индусской литературы, это Нераскрытое, Абстрактное Божество не имеет имени. Обычно оно называется «ТО» (Тат по-санскритски) и означает всё, что есть, было и будет, или то, что может быть так постигнуто человеческим умом.

Среди таких данных наименований (конечно, только в эзотерической философии) как «Непознаваемая Тьма», «Вихрь» и т. д., оно также именуется «Оно от Калахансы», «Калахам-са» и даже «Кали Хамса» (чёрный лебедь). Здесь буквы м и н переходят одна в другую и


78
78


обе звучат, как носовые французские am или an. Как в еврейском языке, так и в санскритском, многие из сокровенных, священных имён звучат на слух профана, как самое обычное и часто простонародное слово, ибо оно сокрыто анаграмматически или другим способом. Именно, слово Ханса или Хамса представляет собою подобный случай. Хамса эквивалент «А-хам-са» – три слова, означающие – «Я есть Он»; разделённое же другим способом, оно будет прочтено как «Со-хам» – «Он (есть) Я»; В этом одном слове для того, кто понимает язык мудрости, заключена мировая тайна, учение тождественности естества человека с божественным естеством. Отсюда глиф и аллегория о Кала Ханса (или Хамса) и наименование, данное Брахману (среднего рода), а позднее Брахме (мужского рода), «Хамса-вахана», «тот кто пользуется Хамса, как своей повозкой». То же слово может читаться, как «Калахам-са» или «Я есмь Я в вечности времён», соответствуя библейскому выражению или, вернее, Зороастра – «Я есть то, что Я есть». То же учение встречается в каббале, как свидетельствует следующая выдержка из неопубликованного манускрипта Сэмюэля Лидделла МакГрегора Мазерса, учёного каббалиста:

«В еврейской каббале три местоимения ху (הוא), ата (אתה)[1], ани (אנ‫י‬) – он, ты, я – употребляются для символизирования идей макропросопуса и микропросопуса. Ху – «он» применяется к тайному и сокрытому макропросопусу; ата – «ты» к микропросопусу; и ани – «я» к последнему, когда он представлен говорящим (cм. «Малое святое собрание», стр. 204 и далее). Следует отметить, что каждое из этих имён состоит из трёх букв, из которых буква Алеф א, А составляет заключение первого слова ху и начало ата и ани, являясь как бы соединительным звеном между ними. Но א является символом единства и, следовательно, неизменной идеи божественности, действующей посредством их всех. Но позади א в имени ху стоят буквы ו и ה, символы чисел шести и пяти, мужского начала и женского начала, шестигранника и пентаграммы. И числа этих трёх слов ху, ата и ани суть 12, 406 и 61, которые вновь появляются в основных числах 3, 10 и 7 в каббале Девяти Покоев, являющейся формою пояснительного правила темуры».

Бесполезно пытаться объяснить тайну во всей её полноте. Материалисты и современные учёные никогда не поймут это, ибо для того, чтобы


79
Первичное излучение из Единства
79


получить ясное представление этого, нужно, прежде всего, допустить предпосылку всепроникающего, вездесущего, вечного Божества в природе; во-вторых, проникнуть в тайну электричества, в его истинную сущность; и в-третьих, допустить, что человек есть семеричный символ на земном плане Одного Великого Единства (Логоса), которое само есть семигласный знак, Дыхание, кристаллизованное в Слово[2]. Тот, кто верит во всё это, должен также верить в многочисленные комбинации семи планет оккультизма и каббалы с двенадцатью знаками Зодиака; и приписывать, как это делаем мы, каждой планете и каждому созвездию влияние, которое, по словам г-на Эли Стара (французского астронома), «присуще им, и оно или благотворно, или зловредно в соответствии с планетным духом, управляющим ими, который, в свою очередь, способен влиять на людей и вещи, находящиеся в гармонии с ним и с которыми он имеет сродство». В силу этих причин, а также вследствие малочисленности верующих в выше изложенное, всё, что может быть теперь сказано, это, что в обоих случаях символ Хамса (будь-то я, он, гусь или же лебедь), – важный символ, изображающий, среди других вещей, божественную мудрость, мудрость во тьме, за пределами человеческой досягаемости. Для всех экзотерических целей Хамса, как это известно каждому индусу, есть легендарная птица, которая, когда ей дали (в аллегории) в пищу молоко, смешанное с водою, разъединила их, выпив молоко и оставив воду, выказав тем присущую ей мудрость, поскольку молоко является символом духа, а вода – материи.

Что эта аллегория очень древняя и относится к самому раннему, архаическому периоду, доказывается упоминанием в Бхагавата Пурана о некоторой касте, называвшейся Хамса или Ханса, которая являлась par excellence [главным образом] «единой кастой», когда в далёкие времена, в тумане забытого прошлого, среди индусов была лишь «одна Веда, одно Божество, одна каста». Есть также горная цепь в Гималаях, описанная в старых книгах, как расположенная к северу от вершины Меру, называемая Хамса и связанная с эпизодами, относящимися к истории религиозных мистерий и посвящений. Что же касается Калахамсы, как предполагаемого носителя Брахмы-Праджапати в экзотерических текстах и переводах


80
80


востоковедов, то это ошибка. Брахман (среднего рода) именуется ими Кала-Хамса, а Брахма (мужского рода), Хамса-Вахана, ибо, поистине, «Его Носитель есть Лебедь или Гусь»[3]. Это чисто экзотерическое толкование. Если эзотерически и логически Брахман (бесконечный) есть всё то, что описывается востоковедами (согласно же ведантическим текстам он является абстрактным божеством, без приписывания ему каких-либо человеческих свойств, и в то же время утверждается, что он или оно называется Калахамса), то как же может он стать ваханой Брахмы, проявленным и конечным богом? Как раз наоборот. «Лебедь или гусь» (хамса) есть символ мужского или временного божества, Брахмы, эманации изначального луча, который служит носителем или ваханой для божественного луча и который иначе не мог бы проявиться во вселенную, будучи, иносказательно, сам по себе эманацией Тьмы – во всяком случае, для нашего человеческого разумения. Следовательно, именно Брахма есть Калахамса, а Луч – Хамса-Вахана.

Что касается до избрания такого странного символа, то он очень изобразителен; истинное мистическое значение его есть представление всемирной утробы, изображаемой предвечными водами Бездны, или раскрытия для принятия и затем для последовательного исхождения единого луча (Логоса), содержащего в себе семь других лучей или творящих сил (логосы или строители). Отсюда избрание розенкрейцерами своим символом водяной птицы – лебедя или пеликана[4] – с семью птенцами; символ, изменённый и принятый в религии каждой страны. Эйн-Соф именуется «огненной душой пеликана» в Книге Чисел[5]. Проявляясь с каждой манвантарой, как Нараяна или Сваямбхува (самосущий),


81
Первичные дифференциации
81


он проникает в Мировое Яйцо и при окончании божественной инкубации исходит из него, как Брахма или Праджапати, прародитель будущей вселенной, в которую он развёртывается. Он есть Пуруша (дух), но он также Пракрити (материя). Потому только после разделения его на две половины, – на Брахма-Вач (женское начало) и Брахма-Вирадж (мужское начало) – Праджапати становится Брахмою мужского пола.


Сноски


  1. Ата (ивр. אתה) – местоимение «ты» мужского рода. – Прим. ред.
  2. Это опять тождественно учению Фихте и германским пантеистам. Первый почитает Иисуса, как великого Учителя, утверждавшего единство духа человека с Богом-духом или всемирным принципом (учение адвайты). В западной метафизике трудно найти какое-либо представление, которое не было бы уже предвосхищено восточной философией. От Канта до Герберта Спенсера всё есть лишь более или менее искажённый отзвук двайты, адвайты и ведантических учений вообще.
  3. Сравни: Джон Доусон, «Индусский классический словарь», стр. 57.
  4. Дело не в том, каков будет род птицы – лебедь, гусь или пеликан, ибо эта водяная птица, подобно Духу, носящаяся или движущаяся над водами, и затем выявляющаяся из этих вод, чтобы дать рождение другим существам. Истинное значение символа восемнадцатой степени розенкрейцеров означает именно это, хотя позднее оно было опоэтизировано в материнское чувство пеликана, разрывающего грудь, чтобы накормить своею кровью своих семь птенцов.
  5. Причина, почему Моисей запрещает употреблять в пищу пеликана и лебедя (Второзаконие XIV, 16, 17), помещая обоих среди нечистых птиц, и разрешает – «саранчу, жуков и стрекоз всякого рода» (Левит – XI, 22), чисто физиологическая и имеет отношение к мистической символике только в том, что слово «нечистое», так же, как и всякое другое, не должно быть понято буквально, ибо оно эзотерично, как и всё остальное, и может также означать «священный», как и обратное. Это очень показательная маскировка в связи с некоторыми предрассудками – так, например, среди русского народа, который не употребляет в пищу голубей, не потому, что они нечистые, но потому, что по писанию «Святой Дух» явился в виде голубя.