Изменения

Нетрудно понять, откуда происходит эта изначальная идея о двойственной, янусоподобной природе змея, совмещающей в себе добро и зло. Символ змея восходит ко дням незапамятной древности уже в силу того, что рептилии возникли на земле в те времена, когда не существовало не только млекопитающих, но даже и птиц. Оттуда и пошло это поверье (а точнее суеверие), бытующее среди диких племён, согласно которому души предков продолжают жить в виде змея. Отсюда же и эта всеобщая ассоциация змея с деревом.  

Нетрудно понять, откуда происходит эта изначальная идея о двойственной, янусоподобной природе змея, совмещающей в себе добро и зло. Символ змея восходит ко дням незапамятной древности уже в силу того, что рептилии возникли на земле в те времена, когда не существовало не только млекопитающих, но даже и птиц. Оттуда и пошло это поверье (а точнее суеверие), бытующее среди диких племён, согласно которому души предков продолжают жить в виде змея. Отсюда же и эта всеобщая ассоциация змея с деревом.  

В бесконечном множестве легенд образ змея выступает символом самых разнообразных вещей, но сегодня все эти предания перекочевали в разряд сказок, в основе которых лежат якобы незнание и самые тёмные предрассудки, именно потому, что в большинстве своём легенды представляют собой иносказания. Например, когда Филострат рассказывает о том, что туземцы Индии и Аравии поедают змеиные сердце и печень, чтобы овладеть языком животных (а змея наделялась такой способностью), он определённо не рассчитывал на то, что его слова будут восприняты буквально (см. "Жизнь Аполлония Тианского", кн. 1, XIV<ref>См. Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского, М., 1985, кн. 1, 20, с. 16: "Научился он [Аполлоний] этому, странствуя среди арабов, которые превосходно знают и используют звериные наречия, . . а внятны им эти вещания якобы потому, что они едят то ли змеиное сердце, то ли змеиную печень".</ref>).  

В бесконечном множестве легенд образ змея выступал символом самых разнообразных вещей, но сегодня все эти предания перекочевали в разряд сказок, в основе которых лежат, как считается, невежество и самые тёмные предрассудки. Но считается так ровно потому, что в большинстве своём легенды представляют собой иносказания. Например, когда Филострат рассказывает о том, что туземцы Индии и Аравии поедают змеиные сердце и печень, чтобы овладеть языком животных (а змея наделялась такой способностью), он определённо не рассчитывал на то, что его слова будут восприняты буквально (см. "Жизнь Аполлония Тианского", кн. 1, XIV<ref>См. Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского, М., 1985, кн. 1, 20, с. 16: "Научился он [Аполлоний] этому, странствуя среди арабов, которые превосходно знают и используют звериные наречия, . . а внятны им эти вещания якобы потому, что они едят то ли змеиное сердце, то ли змеиную печень".</ref>).  

В нашей книге мы ещё не раз увидим, что слова "змей" и "дракон" применялись по отношению к "мудрецам" — посвящённым адептам — уже в глубочайшей древности. Это их мудрость и их знания поедались или усваивались их последователями, откуда и происходит это иносказание. Когда, согласно скандинавской легенде, Сигурд поджаривает и съедает сердце сражённого им дракона Фафнира и становится мудрейшим из людей, то мы понимаем, что легенда эта несёт в себе тот же самый смысл. Сигурд получил знание рун и магических заклинаний ("Слово") от посвящённого ("чародея"), выведенного под именем Фафнир, после чего последний умер, по обычаю, "передав Слово" преемнику.  

В нашей книге мы ещё не раз увидим, что слова "змей" и "дракон" применялись по отношению к "мудрецам" — посвящённым адептам — уже в глубочайшей древности. Это их мудрость и их знания поедались или усваивались их последователями, откуда и происходит это иносказание. Когда, согласно скандинавской легенде, Сигурд поджаривает и съедает сердце сражённого им дракона Фафнира и становится мудрейшим из людей, то мы понимаем, что легенда эта несёт в себе тот же самый смысл. Сигурд получил знание рун и магических заклинаний ("Слово") от посвящённого ("чародея"), выведенного под именем Фафнир, после чего последний умер, по обычаю, "передав Слово" преемнику.