Изменения

  | следующее      = т.4, п.140

  | следующее      = т.4, п.140

}}

}}

Родные и любимые Зина, Франсис, Амрида и Морис, за эту неделю пришло лишь одно письмо от Зиночки от 16 сентября. Надеемся, что остальные не попали на пропавший аэроплан между Лондоном и Парижем. Вчера Шклявер сообщил любопытное сведение из Брюгге, которое нужно знать не только Вам, но и ближайшим друзьям и адвокатам. Член Парижского Комитета Имшенецкий посетил Музей в Брюгге, нашёл Рерих Фаундейшэн в полном порядке, но был крайне удивлён, услыхав от Тюльпинка, что он получил от Хорша извещение о том, что Фаундейшэн более не существует для Америки (н'екзист плю пур лэз'Эта Юни<ref> N'existe plus pour les'Etats-Unis ''(фр.).''</ref>). Таким сообщением Тюльпинк весьма смущён. Такой факт ещё и ещё раз пояснит нашим публишерам, почему так важно было иметь инкорпорированное новое Общество, чтобы от лица его можно бы отвечать на всякие такие смущения вполне официально. Думается, что публишеры всё-таки не представляют себе, сколько обществ и групп существует во всём мире и какую вредительскую работу неустанно ведёт преступное трио. Показывали ли Вы публишерам посланный отсюда список наших Обществ, групп и корреспондентов? Ведь все они, конечно, обращаются к нам за разъяснениями, но нам самим невозможно говорить о том, что должно быть сказано именно из самой же Америки. Как видите, с каждым днём становится яснее, почему так повелительно Указывалось на необходимость Общества, Комитетов и всех прочих общественных группировок. В этом заключалось бы наше самое мощное оружие. Как видите, Хорш берёт на себя дерзость говорить от имени всей Америки, и это бахвальство преступника ничем не опровергается, а где-то в далёком Брюгге сидит смущающийся Тюльпинк и повторяет эту формулу посетителям Музея. Какие же ещё доказательства вредительства нужны публишерам? Мы не знаем, писали ли Вы и Тюльпинку, когда широко рассылали Ваше письмо о происходящем? Если бы почему-то письмо не было послано Тюльпинку, то следует, не теряя времени, ему написать уже от Комитета или от Общества, не излагая длинного процесса, но кратко и внушительно о том, что Комитет или Общество обновленно существует и принимает законные меры, чтобы пресечь вредную деятельность захватчиков. При этом дайте ему как адрес Комитета или Общества уже не на Музей, а на кого-либо из ближайших деятелей. Таким образом преступная дерзость, взявшая на себя говорить от всей Америки, будет пресечена. Пришлите и нам для сведения копию такого Вашего письма. Пошлите такое же и в Париж.

Родные и любимые Зина, Франсис, Амрида и Морис, за эту неделю пришло лишь одно письмо от Зиночки от 16 сентября. Надеемся, что остальные не попали на пропавший аэроплан между Лондоном и Парижем. Вчера Шклявер сообщил любопытное сведение из Брюгге, которое нужно знать не только Вам, но и ближайшим друзьям и адвокатам. Член Парижского Комитета Имшенецкий посетил Музей в Брюгге, нашёл Рерих Фаундейшэн в полном порядке, но был крайне удивлён, услыхав от Тюльпинка, что он получил от Хорша извещение о том, что Фаундейшэн более не существует для Америки (н'екзист плю пур лэз'Эта Юни<ref> N'existe plus pour les'Etats-Unis ''(фр.).''</ref>). Таким сообщением Тюльпинк весьма смущён. Такой факт ещё и ещё раз пояснит нашим публишерам, почему так важно было иметь инкорпорированное новое Общество, чтобы от лица его можно бы отвечать на всякие такие смущения вполне официально. Думается, что публишеры всё-таки не представляют себе, сколько обществ и групп существует во всём мире и какую вредительскую работу неустанно ведёт преступное трио. Показывали ли Вы публишерам посланный отсюда список наших Обществ, групп и корреспондентов? Ведь все они, конечно, обращаются к нам за разъяснениями, но нам самим невозможно говорить о том, что должно быть сказано именно из самой же Америки. Как видите, с каждым днём становится яснее, почему так повелительно Указывалось на необходимость Общества, Комитетов и всех прочих общественных группировок. В этом заключалось бы наше самое мощное оружие. Как видите, Хорш берёт на себя дерзость говорить от имени всей Америки, и это бахвальство преступника ничем не опровергается, а где-то в далёком Брюгге сидит смущающийся Тюльпинк и повторяет эту формулу посетителям Музея. Какие же ещё доказательства вредительства нужны публишерам? Мы не знаем, писали ли Вы и Тюльпинку, когда широко рассылали Ваше письмо о происходящем? Если бы почему-то письмо не было послано Тюльпинку, то следует, не теряя времени, ему написать уже от Комитета или от Общества, не излагая длинного процесса, но кратко и внушительно о том, что Комитет или Общество обновленно существует и принимает законные меры, чтобы пресечь вредную деятельность захватчиков. При этом дайте ему как адрес Комитета или Общества уже не на Музей, а на кого-либо из ближайших деятелей. Таким образом преступная дерзость, взявшая на себя говорить от всей Америки, будет пресечена. Пришлите и нам для сведения копию такого Вашего письма. Пошлите такое же и в Париж.