Изменения

Те исторические памятники, которые уходят в глубины эпохи архаики, крайне редки и скудны, а те, которые всё же оказываются в поле зрения у деятелей науки, по ошибке причисляются ими к произведениям человечества нашей, ещё столь непродолжительной эры. Даже так называемая "всеобщая" (?) история охватывает собой лишь крохотное поле в практически беспредельном пространстве всё ещё не исследованных областей, относящихся к нашей, последней, пятой корневой расе. Поэтому-то каждый вновь открытый артефакт, каждый новый глиф, пришедший к нам из седой древности и пополняющий наш прежний запас знаний, продолжает истолковываться всё так же предвзято и без всякого учёта того конкретного цикла мысли, к которому данный глиф относится. Как же может восторжествовать Истина при неизменном господстве именно такого метода исследований!  

Те исторические памятники, которые уходят в глубины эпохи архаики, крайне редки и скудны, а те, которые всё же оказываются в поле зрения у деятелей науки, по ошибке причисляются ими к произведениям человечества нашей, ещё столь непродолжительной эры. Даже так называемая "всеобщая" (?) история охватывает собой лишь крохотное поле в практически беспредельном пространстве всё ещё не исследованных областей, относящихся к нашей, последней, пятой корневой расе. Поэтому-то каждый вновь открытый артефакт, каждый новый глиф, пришедший к нам из седой древности и пополняющий наш прежний запас знаний, продолжает истолковываться всё так же предвзято и без всякого учёта того конкретного цикла мысли, к которому данный глиф относится. Как же может восторжествовать Истина при неизменном господстве именно такого метода исследований!  

Итак, и дерево, и змей являлись божественными образами в полном смысле этого слова с самого начала своего сосуществования в виде глифов бессмертного бытия. Дерево изображалось в ''перевёрнутом виде'', то есть его корни произрастали из небес, из того Корня всего сущего, который сам корня не имеет. Его ствол растёт и развивается, проходя через различные планы плеромы и отбрасывая свои роскошные ветви вначале на плане едва дифференцированной материи, а затем дерево опускается всё ниже и ниже, пока не достигает земного плана. Так, по словам "Бхагаватгиты", корнями вверх и ветвями вниз растёт дерево жизни и бытия — ашваттха,<ref>См. Бхагаватгита (перев. В.С. Семенцова), гл. XV, 1: "Говорят, у ашваттхи бессмертной // Корни кверху растут, ветви — книзу"/</ref> разрушение которого предполагает единственную возможность достижения бессмертия (гл. XV). <ref>О дереве жизни, ашваттха, и о "мече знания", которым необходимо срубить это дерево для того, чтобы "раб жизни и смерти, человек", смог получить освобождение, см. также ниже: "Тайная доктрина", ч. III, гл. VIII, с. 536.</ref> Эти корни символизируют наивысшую сущность, первопричину, {{Стиль С-Капитель|Логос}}. Но человек должен подняться выше этих корней, и только там он сможет ''воссоединиться с Кришной'', который, как говорит Арджуна (XI.),  

Итак, и дерево, и змей являлись божественными образами в полном смысле этого слова с самого начала своего сосуществования в виде глифов бессмертного бытия. Дерево изображалось в ''перевёрнутом виде'', то есть его корни произрастали из небес, из того Корня всего сущего, который сам корня не имеет. Его ствол растёт и развивается, проходя через различные планы плеромы и отбрасывая свои роскошные ветви вначале на плане едва дифференцированной материи, а затем дерево опускается всё ниже и ниже, пока не достигает земного плана. Так, по словам "Бхагавад-гиты", корнями вверх и ветвями вниз растёт дерево жизни и бытия — ашваттха,<ref>См. Бхагавадгита (перев. В.С. Семенцова), гл. XV, 1: "Говорят, у ашваттхи бессмертной // Корни кверху растут, ветви — книзу"/</ref> разрушение которого предполагает единственную возможность достижения бессмертия (гл. XV). <ref>О дереве жизни, ашваттха, и о "мече знания", которым необходимо срубить это дерево для того, чтобы "раб жизни и смерти, человек", смог получить освобождение, см. также ниже: "Тайная доктрина", ч. III, гл. VIII, с. 536.</ref> Эти корни символизируют наивысшую сущность, первопричину, {{Стиль С-Капитель|Логос}}. Но человек должен подняться выше этих корней, и только там он сможет ''воссоединиться с Кришной'', который, как говорит Арджуна (XI.),  

{{Стиль А-Цитата|"по своему величию превосходит Брахмана, первопричину . . . неразрушимого, Он — то, что есть; то, чего нет, и то, что за ними".<ref>См. Бхагаватгита, гл. XI, 37: "Как же, Великий, Тебя им не славить? // Ты выше Брахмы — творец изначальный! // Мира обитель! Безмерный Владыка! // Ты — всё: суть, несуть, и то, что за ними".</ref> }}

{{Стиль А-Цитата|"по своему величию превосходит Брахмана, первопричину . . . неразрушимого, Он — то, что есть; то, чего нет, и то, что за ними".<ref>См. Бхагавадгита, гл. XI, 37: "Как же, Великий, Тебя им не славить? // Ты выше Брахмы — творец изначальный! // Мира обитель! Безмерный Владыка! // Ты — всё: суть, несуть, и то, что за ними".</ref> }}

Ветви его — это Хираньягхарба (Брахма или — в своих наивысших проявлениях — Брахман, как утверждают Шридхара и Мадхусудана), наивысшие дхьян коганы, или дэвы. Веды — его листья. Тот, кто поднимется ''выше'' этих корней, уже больше никогда не вернётся назад, то есть больше не будет перевоплощаться в течение данного "века" Брахмы.  

Ветви его — это Хираньягхарба (Брахма или — в своих наивысших проявлениях — Брахман, как утверждают Шридхара и Мадхусудана), наивысшие дхьян коганы, или дэвы. Веды — его листья. Тот, кто поднимется ''выше'' этих корней, уже больше никогда не вернётся назад, то есть больше не будет перевоплощаться в течение данного "века" Брахмы.