Изменения

 

| автор          = Рерих Е.И.

<center>'''Е.И.Рерих – Э.Лихтман'''</center>

| адресат        = Лихтман Э.

 

| дата написания =28.03.1935  

<div align="right">28 марта 1935 г.</div>

 

| следующее      = т.3, п.54

Родной мой огненный человечек, страшная тревога в сердце моем. ''Совершенно невозможно закрыть сейчас Центр,'' это страшно пагубно отзовется на всем Построении. Нужно принять во внимание и природу Лепети, также и авт. кор.<ref>Так в тексте.</ref> книг. Многое не могу писать, но надеюсь, ''что огненные воины мои поймут, какое сейчас время!!!'' Слышу много предупреждений об опасности пренебрежения к главной линии, о необходимости сохранения Центра, и все это усиливает мою тревогу. Ведь существование Центра сдерживает многих, так же как и облегчает получение необходимых документов. Можно представить себе, какой свистопляс начнется при крушении его! Ведь «имя нужно держать выше высшего». Также кляну себя за слишком осторожное Послание, мне нужно было указать на всю неотложность, всю спешность его участия и помощи. Нужно было, чтобы это осталось запечатленным на бумаге и стояло бы перед глазами. ''Родные мои, из желания дать мой облик не следует затушевывать столь нужный нам фокус. Без него ничего не построить.'' Каждому свое место. Знаю, родные, какие трудности переживаете, но верю, что государственный кругозор не будет затемнен. И мы поймем, где и в чем заключается сейчас наиболее важное. Княгиня Четвертинская пишет, что Лепети ждет решения из Нью-Йорка, обещанного ему будто бы огненным человечком? Какое это решение, неужели о возможности закрытия его Центра? Не хочу допустить даже эту мысль, ибо знаю, что она не могла сложиться в уме моего человечка. Ибо человечек мой знает, как я всегда настаивала на важности сохранения этого Центра. Думаю, что княгиня не поняла. Владыка шлет свое Ручательство за успех. Как сказано, чудесное явление готово. Не помешаем же необдуманными действиями. Родной мой человечек, чуй всю тревогу мою. ''Не предадим Великого Построения!''

Родной мой огненный человечек, страшная тревога в сердце моем. ''Совершенно невозможно закрыть сейчас Центр,'' это страшно пагубно отзовется на всем Построении. Нужно принять во внимание и природу Лепети, также и авт. кор.<ref>Так в тексте.</ref> книг. Многое не могу писать, но надеюсь, ''что огненные воины мои поймут, какое сейчас время!!!'' Слышу много предупреждений об опасности пренебрежения к главной линии, о необходимости сохранения Центра, и все это усиливает мою тревогу. Ведь существование Центра сдерживает многих, так же как и облегчает получение необходимых документов. Можно представить себе, какой свистопляс начнется при крушении его! Ведь «имя нужно держать выше высшего». Также кляну себя за слишком осторожное Послание, мне нужно было указать на всю неотложность, всю спешность его участия и помощи. Нужно было, чтобы это осталось запечатленным на бумаге и стояло бы перед глазами. ''Родные мои, из желания дать мой облик не следует затушевывать столь нужный нам фокус. Без него ничего не построить.'' Каждому свое место. Знаю, родные, какие трудности переживаете, но верю, что государственный кругозор не будет затемнен. И мы поймем, где и в чем заключается сейчас наиболее важное. Княгиня Четвертинская пишет, что Лепети ждет решения из Нью-Йорка, обещанного ему будто бы огненным человечком? Какое это решение, неужели о возможности закрытия его Центра? Не хочу допустить даже эту мысль, ибо знаю, что она не могла сложиться в уме моего человечка. Ибо человечек мой знает, как я всегда настаивала на важности сохранения этого Центра. Думаю, что княгиня не поняла. Владыка шлет свое Ручательство за успех. Как сказано, чудесное явление готово. Не помешаем же необдуманными действиями. Родной мой человечек, чуй всю тревогу мою. ''Не предадим Великого Построения!''