Блаватская Е.П. - Египетская магия: различия между версиями

{{raw:t-ru-pool:Заголовок|ЕГИПЕТСКАЯ МАГИЯ}}

Лишь очень немногие из наших исследователей оккультизма имели возможность изучать египетские папирусы — эти живые (или, вернее, воскрешенные) свидетельства доброй и злой магии, практиковавшейся много тысяч лет назад, начиная с незапамятных времен. Папирусы составлялись вплоть до VIII в. н.э., после чего вышли из употребления и техника их изготовления была забыта. Наиболее любопытные из раскопанных документов тут же были раскуплены и вывезены из страны. И все-таки в Булаке (в Каире) хранится немало прекрасно сохранившихся папирусов; хотя большая их часть пока еще не прочитана надлежащим образом<ref name="ftn219">«Знаки, коими записаны эти документы, — пишет де Мирвиль, — иногда представляют собою перпендикулярно расположенные иероглифы — разновидность линейной тахиграфии (сокращенные знаки вроде нашей стенографии), где рисованный символ сокращается порою до одной-единственной черточки; иногда это горизонтальные строки; в иератических или священных текстах запись ведется справа налево, как и во всех семитских языках; и, наконец, это может быть демотическое письмо — вegcАwria grААammata, использовавшееся при заключении контрактов, ведении писцовых книг и т.д., а со времен Птолемеев — также и при оформлении монументальных сооружений» (Des Esprits, etc., Vol. V, p. 81-82). Копия «Папируса Гарриса», переведенная Шабасом*, — «Papyrus magique»** — хранится в Британском музее).

:*''Шабас Франсуа-Жозе'' (1817—1882) — французский египтолог. Совмещал научные изыскания с коммерческой деятельностью, будучи виноторговцем в Шалон-сюр-Соне. Начиная с 1855 г. опубликовал множество очерков на египтологические темы. Был первым, кто попытался переводить иератические тексты слово в слово; прекрасным примером тому может служить его «Voyage d’un egyptien en Syrie, en Phenicie et en Palestine au XIV siecle avant notre ere», написанное на основе Папируса Анастази I (1866). Его труды внесли неоценимый вклад в развитие египтологии.

:** «''Papyrus magique''» — будучи в Фивах в феврале 1855г., А.К.Гаррис купил несколько замечательных папирусов у арабов, которые уверяли его, что нашли их все вместе в одном древнем тайнике. Один из папирусов представляет собой великолепную рукопись, ныне известную как «Записки Рамзеса III»; другой — собрание различных исторических сообщений времени царствования Рамзеса Неферка-Ра из XX династии; а третий — тот самый магический папирус, о котором повествует Е.П.Блаватская. Он состоит всего лишь из девяти страниц, насчитывающих в общей сложности 104 строки, плюс еще 24, написанные на обороте. Франсуа Шабас опубликовал свое исследование этого папируса, в которое входят факсимильный текст, его подробный перевод и комментарий к его содержанию. См.: «Le papyrus magique Harris». Chalon-sur-Saone, 1860, vi, 250 p.</ref>.

:Не обращаясь вовсе к внушительным церемониям скипетра Гермеса и к непонятным заклинаниям столь же непонятного мистицизма, современный месмерист посредством нескольких пассов пробуждает скрытые способности организма своего субъекта, внушает ему знание иностранных языков, переносит его на дальние расстояния, даже в самые недоступные места, заставляет его угадывать мысли отсутствующих людей, читать письма через запечатанные конверты и т.д. Пещера нынешней сивиллы — это небольшая скромная комната, где треножник пифии заменен маленьким круглым столом, дополнениями к которому служат шляпа, тарелка и кое-что из мебели, как правило, подобранной без всякого вкуса. Тем не менее современный прорицатель даже превосходит оракула древности (интересно, почему месье Шабас так в этом уверен?'' — Прим. Е.П.Б.''), поскольку последний только изрекал<ref name="ftn220">А как же тогда быть со словами «Мене, мене, текел, упарсин», начертанными на стене дворца Валтасара «перстами руки человеческой», хотя обладатель этой руки оставался невидимым? (Дан., V.) Как быть с писаниями Симона-мага, с магическими знаками, появлявшимися на стенах и в самом воздухе храмов посвящений, не говоря уже о каменных скрижалях, на которых перстом Божьим были начертаны заповеди? Между писаниями одного бога и других богов если и существует разница, то только формальная; и если дерево познаётся по плодам его, то предпочтение всегда следует отдавать языческим богам. Это и есть бессмертное «Быть или не быть». Либо все они правы (или, по крайней мере, могут быть правы), либо все они — плод благочестивого мошенничества и чрезмерной доверчивости.</ref>, а первый еще и записывает свои ответы. По воле медиума духи усопших нисходят, чтобы заставить мебель скрипеть; писатели и поэты минувших веков приносят свои сочинения, написанные уже по ту сторону могилы. Человеческая доверчивость все так же безгранична, как и на заре историических времен... Как тератология является неотъемлемой частью общепризнанной ныне физиологии, так и пресловутые оккультные науки занимают в анналах человечества немаловажное место и заслуживают самого серьезного внимания философов и историков. (Le papyrus magique Harris, p. 186—187).

:Возьмем для примера папирус жреца Нево-лу (по-другому, Неволена), хранящийся теперь в Лувре. На первом рисунке изображена лодка, перевозящая гроб — черный ящик с мумией усопшего. Рядом с покойным — его мать Аменбем-Хеб и его сестра Хиссануб; у изголовья и у ног мертвеца стоят Нефтида и Изида, облаченные в красное; около них — жрец Озириса в леопардовой шкуре, с курильницей в правой руке. Рядом — четыре помощника жреца; они несут внутренности мумии. Далее — бог Анубис (с головой шакала) принимает гроб из рук женщин-плакальщиц. Затем душа усопшего отделяется от мумии и от своего ка (астрального тела) и начинает молиться четырем духам Востока, священным птицам и духу Атмона в образе барана. Но вот умерший уже в «Чертоге Истины» перед своими судьями. Пока душа-скарабей стоит перед Озирисом, ее астральное ка дожидается у двери. Немало позабавили западных ученых и читающую публику молитвы, адресованные различным божествам, отвечающим за отдельные части мумии усопшего, а также живого человеческого тела. Судите сами: в папирусе мумии Петаменофа «анатомия превращается в теогеографию», «астрология используется в физиологии или, точнее, в анатомии человеческого тела, включая сюда и человеческое сердце». «Волосы умершего принадлежат Нилу; его глаза — Венере (Изиде); его уши принадлежат Македо, стражу тропиков; левый висок — духу, сущему на Солнце; его нос — Анубису... Какое странное нагромождение нелепейшего абсурда и самых приземленных молитв... где Озириса просят даровать покойному в ином мире гусей, яйца, свинину...»<ref name="ftn221">De Mirville, Des Esprits, etc., Vol. V, pp. 83—84, 85, откуда мы заимствовали многое из вышесказанного.</ref>

А ведь стоило бы, пожалуй, задержаться и подумать: не таят ли в себе все эти «гуси, яйца и свинина» какой-либо скрытый оккультный смысл? Индийских йогов, коим'' экзотерическая'' практика также предписывает пить некий опьяняющий напиток до тех пор, пока они не лишатся чувств, тоже считали сектою беспробудных пьяниц до тех пор, пока не выяснилось, что в эзотерическом плане этот'' spirit''<ref name="ftn222">Здесь игра слов; в английском языке:'' spirit'' — спирт, алкоголь и'' spirit'' — дух.</ref> представляет собой нечто совершенно иное: не алкоголь, но божественный свет, тождественный амброзии Тайной Мудрости. И, кто знает, может, столетия спустя также будут извлечены из-под земли символы голубя и агнца, ныне изобилующие как в западной, так и в восточной христианских церквях; и не станут ли они тогда предметом для спекуляций относительно нынешних верований? И какой-нибудь «западник» грядущей эпохи расцвета высокой азиатской цивилизации напишет тогда следующие продиктованные кармой строки: «Невежественные и суеверные гностики и агностики, принадлежавшие к “папистской” и “кальвинистской” сектам (культы богов-чудовищ христианского периода), преклонялись перед голубями и овцами!» У каждой эпохи были и будут свои карманные фетиши для удовлетворения и умиления толпы; и боги одной расы всегда будут низводиться следующей до уровня демонов. Циклическое движение время от времени погружает мир в воды Леты; и карма настигнет Европу так же, как она настигла Азию и ее религии.

заявляет де Мирвиль в своей работе о сатанинской природе богов Египта. (De Mirville, Des Esprits, etc., Vol. V, p. 84). Опять же самое простое предположение в состоянии пролить море света на эту проблему. Полностью ли уверены наши востоковеды в том, что правильно прочли и перевели фразу: «продолжительностью в 3000 лет»? Оккультная доктрина учит, что карма ждет у порога дэвакхана (у египтян — Аменти) 3000 лет, после чего вечное'' Эго'' перевоплощается'' de novo'', чтобы нести наказание в своей уже новой преходящей личности за грехи, совершённые в предыдущем рождении, поскольку страдания, принятые в той или иной форме, искупают прошлые преступления. А ястреб, цветок лотоса, цапля, змея или птица — словом, все природные объекты — являются символами, имеющими множество разных значений в древней религиозной традиции. Если человек всю свою жизнь лицемерил, притворяясь порядочным, но на самом деле только и высматривал подобно хищной птице, как бы ему исхитриться напасть на кого-нибудь из своих ближних, чтобы завладеть его имуществом, карма непременно накажет его в будущей жизни за алчность и двуличие. Как это будет выглядеть? Коль скоро все люди должны продвигаться вверх по пути своей эволюции, то наш грешник скорее всего родится в своей следующей жизни добрым, искренним и благонамеренным человеком; а его кармический приговор «возродиться в облике ястреба» будет означать только то, что окружающие будут считать его таковым (в метафорическом смысле). Несмотря на все свои положительные качества, он будет несправедливо и незаслуженно подвергаться (возможно, всю свою жизнь) подозрениям и обвинениям в алчности, лицемерии и тайном корыстолюбии, что будет причинять ему невыносимые страдания. Закон воздаяния не может ошибаться; но все же остается только удивляться тому, как много таких безвинных жертв человеческой подозрительности и черной зависти окружают нас в этом мире вечной иллюзии, роковых заблуждений и осознанной подлости! Таких людей мы встречаем чуть ли не каждодневно; и я не сомневаюсь, что каждый из нас мог бы привести множество примеров на сей счет. Какой востоковед может со всей уверенностью заявить, что действительно проник в суть древних религий? Метафорический язык жрецов до сих пор еще не открыл никому из исследователей своего глубинного, сокровенного значения; а иероглифы толком не изучены по сей день<ref name="ftn223">Известно, что без затруднений не обходится дешифровка даже такого хорошо изученного языка, как санскрит, хотя его алфавит никоим образом нельзя сравнивать с иератическим письмом Египта. Ни для кого не секрет, что санскритологи подчас безнадежно пасуют перед истинным значением некоторых санскритских слов или же допускают их вольное истолкование в своих переводах, зачастую противореча друг другу.</ref>.

Переводы некоторых египетских папирусов, выполненные виконтом де Руже, как бы несовершенны они ни были, все-таки свидетельствуют об одном очень важном для нас обстоятельстве: они недвусмысленно указывают на существование как белой (божественной) магии, так и черного колдовства; а также на то, что оба эти вида магии практиковались на протяжении всех династий. «Книга Мертвых», гораздо более древняя, чем «Бытие»<ref name="ftn224">Бунзен и Шампольон утверждают, и доктор Карпентер повторяет, что «Книга Мертвых», высеченная на древнейших монументах, повторяет «те же самые фразы, какие мы находим в Новом Завете в связи с Судным Днем... хотя она и была создана примерно за 2000 лет до Христа». («Разоблаченная Изида». Т. I).</ref> или любая другая книга Ветхого Завета, свидетельствует об этом буквально каждой своею строкой. Она переполнена всемозможными молитвами и заклинаниями против черных искусств. Озирис в ней назван покорителем «эфирных демонов». Молящийся просит у него помощи от Матат, «чей глаз излучает невидимую стрелу». Эта «невидимая стрела», исходящая из глаза колдуна (живого или мертвого) и «распространяющаяся по всему миру», есть не что иное, как дурной глаз, космический в своей основе и земной в своем проявлении на микрокосмическом уровне.  

:Если бы я не видел этот текст собственными глазами, ни за что не поверил бы, что в эпоху Рамессидов было возможно такое порабощение<ref name="ftn225">De Mirville, Des Esprits, etc., Vol. V, p. 88. Подобный же календарь и астрологические предписания существуют сейчас в Индии, равно как и в Китае и во всех буддийских странах.</ref>.

:Документов подобного рода — великое множество, но проанализировать их все, опираясь лишь на имеющиеся сейчас в нашем распоряжении весьма ограниченные средства, невозможно<ref name="ftn226">Маймонид в своем «Трактате об идолопоклонстве» пишет о еврейских терафимах следующее: «Они говорили с людьми». Христианские колдуны в Италии и негры-вуду в Новом Орлеане до сих пор промышляют изготовлением восковых фигур, напоминающих предполагаемые жертвы колдовства. Затем, пронзая фигурку иглами, они добиваются'' переноса'' причиненных увечий (как у терафимов, или менхов) на ее живой прообраз, что нередко приводит даже к смерти человека. Загадочные смерти по сей день остаются частым явлением, но преступная рука при этом выявляется далеко не всегда.</ref>. (Papyrus magique, p. 177.)

Обратимся теперь к надписи, обнаруженной в фиванском храме Хонсу — бога, имевшего власть над элементариями. Ее текст передал в дар Парижской Имперской (а теперь — Национальной) библиотеке месье Прис д’Авен, а впервые перевел ее м-р С.Берч. Это настоящий роман о магии. Начало его составления датируется временем правления Рамзеса XII<ref name="ftn227">Рамзес Лепсиуса, правивший в XIV-XIII вв. до н.э.</ref> из XX династии.  

:Этот памятник сообщает нам о том, как один из Рамзесов XX династии, собирая в Нахарине<ref name="ftn228">''Нахарина'' — древнеегипетское название государства Митанни, находившегося в Северо-Западной Месопотамии.</ref> традиционную дань с азиатских племен, влюбился в дочь правителя Бахтена — одного из данников, женился на ней и привез ее с собой в Египет, где возвысил до звания царицы, дав ей царственное имя Ранефру. Вскоре после этого правитель Бахтена отправил своего посланника к Рамзесу, умоляя прислать египетских ученых на помощь его дочери Бент-Рош — младшей сестре царицы, все члены которой поразила болезнь.

:Посланник особенно настаивал на том, чтобы вместе с ним поехал какой-нибудь «мудрец» [посвященный — Рех’х’ет]. Царь приказал всем придворным иерограмматикам и хранителям тайных книг библиотеки хена отправиться в путь; а определить причину болезни специально поручил царскому писцу Тот-эм-Хеби — ученому человеку, сведущему в искусстве письма. Прибыв в Бахтен, Тот-эм-Хеби обнаружил, что Бент-Рош одержима каким-то ка (Эм-сех’еру кер х’у), но заявил, что не имеет достаточно сил для борьбы с ним<ref name="ftn229">О том, насколько надежны переводы подобных египетских документов, можно судить хотя бы по тому, что одна и та же фраза переводится тремя египтологами тремя разными способами. Руже пишет: «Он заметил, что она'' подпала под власть духов''»; или другой вариант: «ее члены окоченели» (?); а Шабас говорит следующее: «И писец обнаружил ка — слишком злобного». (Papyrus magique, p. 167). Согласитесь, между одержимостью злобным ка и «окоченевшими членами» существует разница.</ref>.

Очевидно, этот Хонс-пе-ири-сехер-эм-зам был подлинным иерофантом, относившимся к категории, именуемой «сыновьями богов»; на это указывает тот факт, что в тексте его именуют одной из форм бога Хонсу. А это значит, что либо его считали воплощением (Аватарой) упомянутого бога, либо он был высшим Посвященным. Тот же текст указывает, что храм, к которому он принадлежал, располагал собственной школой магии. В нем был свой хен, то есть та часть храма, куда имел доступ только верховный жрец, — библиотека, или хранилище священных книг, изучение и хранение которых было привилегией специально назначенных для этого жрецов (к которым все фараоны обращались за советом в особо важных случаях). Хен также служил для общения жрецов с богами, которые так же могли выступать в роли советчиков. Разве не говорит своим читателям Лукиан, описывая Иерапольский храм, о «богах, проявляющих себя по собственному желанию»?<ref name="ftn230">Некоторым переводчикам очень хотелось бы, чтобы Лукиан говорил об обитателях города, но подтвердить эту точку зрения они не могут ничем.</ref> И далее — о том, как ему довелось однажды путешествовать в компании с мемфисским жрецом, который, по его собственным словам, провел двадцать три года в подземных кельях своего храма, получая наставления по магии от самой богини Изиды. Опять же мы читаем, что великого Сесостриса (Рамзеса II) обучал священным наукам не кто иной, как сам Меркурий. Яблонский заметил на это, что, пожалуй, именно здесь кроется ответ на вопрос, почему Амун (Аммон), от имени которого, как он считает, произошло наше «Аминь», всегда был действенным воззванием к свету. (De Mirville, Des Esprits, etc., Vol. V, p. 257.)

:Взывать к этому великому божественному имени<ref name="ftn231">Как может де Мирвиль видеть Сатану в египетском боге — обладателе великого божественного имени, если он сам признает, что не было ничего выше имени оракула Додоны, поскольку то было имя бога иудеев —''' Iао''', или Иегова? Этот оракул привезли в Додону пеласги более чем за четырнадцать столетий до н.э. и оставили его затем предкам эллинов. Его история хорошо известна, ее излагает Геродот. Юпитер, влюбленный в прекрасную нимфу океана Додону, приказал пеласгу распространить свой культ на Фессалию. Поэтому имя бога у оракула в храме Додоны было Zeus Pelasgicos, Zeuspater (Бог-Отец) или, как объясняет де Мирвиль: «То было имя'' par excellence'', имя, которое у евреев означало Невыразимый и Неизъяснимый, то есть '''Jaoh-pater''', или «''тот, кто был, кто есть и кто будет''», следовательно '''вечный'''». Автор также признает правоту А.Морэ, который «разглядел в имени ведического Индры библейского Иегову», и даже не пытается отрицать этимологическую связь между этими двумя именами, в основе которых лежит «''великое'', но'' утраченное'' имя, связанное с солнцем и громами». Удивительное признание, и еще более удивительные противоречия.</ref> следует только в самых крайних случаях и только тогда, когда чувствуешь себя абсолютно чистым и безупречным.

Иначе обстоит дело с заклинаниями черной магии. Рювенс<ref name="ftn232">''Рювенс Каспар Якоб Кристиан'' (1793—1837) — голландский филолог и знаток античности, юрист. В 1825 г. начал раскопки древнего Форума Адриана в окрестностях Гааги.</ref>, говоря о двух магических ритуалах из собрания Анастази, отмечает, что они

:...несомненно представляют собой наиболее поучительный комментарий к египетским мистериям, известным благодаря Ямвлиху, и самое полезное дополнение к сему классическому источнику, позволяющий лучше понять суть магии философских сект — нехристианских, полухристианских, гностических и независимых — первых веков нашей эры, поскольку их магия основана на древней египетской мифологии... Согласно Ямвлиху, теургия практиковалась при помощи второстепенных духов — δαίμονες, в силу самой своей природы призванных служить богам и исполнять их волю: τὸ δαίμονιον diakonikon, ὺπηρετικόν (De mysteriis, I, 20; II, 7)<ref name="ftn233">Reuvens, Letter to Letronne on the 75th number of the Papyri Anastasi. (See: De Mirville, Des Esprits, etc., Vol.V, p.258).</ref>.

:Счастлив тот, кто сходит в могилу, пройдя при жизни чрез это Посвящение, ибо ему ведомы конец его жизни и царство<ref name="ftn234">Елисейские Поля.</ref>, дарованное Юпитером<ref name="ftn235">См.:'' De Mirville''. Des Esprits, etc., Vol. V, p. 278. Цитата не совсем точна. Перевод ее звучит так: «Блажен тот, кто увидит все это до того, как спустится под землю; ибо ему будут ведомы конец смертной жизни и начало (новой жизни), данное Богом». Известно, что погребальная песнь, в которую входит этот стих, была написана в память об Афинянине, прошедшем Посвящение в Элевсинских мистериях.</ref>. (Fragments, ix.)

:Посвящение не только учит нас быть счастливыми в этой жизни, но и позволяет умереть с надеждой<ref name="ftn236">Полностью перевод этого фрагмента звучит так: «...Ведь из множества замечательных и поистине божественных установлений, которые вы, афиняне, создали и которыми обогатили человеческую жизнь, самым лучшим, по моему мнению, являются эти мистерии. Ибо с их помощью мы смогли оставить свой варварский и дикий образ жизни и возвыситься до просвещенного и утонченного уровня цивилизации; и не случайно предписываемые ими ритуалы называются “посвящениями”, ведь с их помощью мы смогли познать начала жизни и научились не только жить счастливо, но и умирать с надеждой...»</ref>. (De Legibus, II, xiv, 36.)

Разве воспоминания о приобретенном во время посвящения опыте не утешают Плутарха после смерти его жены? Разве не обрел он уверенность благодаря вакхическим мистериям в том, что «душа (дух) остается нетленной и что потусторонний мир действительно существует»?..<ref name="ftn237">Consolatio ad Apollonium. («Moral Essays»).</ref>  

Аристофан изъясняется еще более открыто: «Все, кто участвовал в мистериях, — говорит он, — ведут безгрешную, спокойную и святую жизнь и умирают, зная, что их ждет свет Елисейских Полей (дэвакхан); тогда как другим нечего ждать, кроме вечной тьмы (невежества?)<ref name="ftn238">«Ranae».</ref>.

:Позже Тит Ливий расскажет нам еще о трех тысячах посвященных, коих осудили в течение одного года по обвинению в отравлении<ref name="ftn239">Заявление о «семи тысячах посвященных» снабжено ссылкой на «Историю» Тита Ливия (Книга XXXIX, xvii, 6); в последней сообщается о том, что «к заговору, как говорили, было причастно более семи тысяч мужчин и женщин». Речь в данном случае идет о широко распространившейся скверне, вызванной черной магией некоей пагубной разновидности вакханалии, привнесенной из Этрурии греком, имя которого неизвестно, и подрывавшей моральные устои населения. Римские власти положили этому конец, приняв самые решительные меры. Из собственных слов Тита Ливия можно заключить, что под термином «посвященные» подразумеваются в данном случае только те, кто примкнул к вышеупомянутому культу и принимал участие в его оргиях. Случилось это в 186 г. до н.э. Второе заявление — об отравлении — конкретными ссылками не снабжено.</ref>. (De Mirville, Des Esprits, etc., Vol. V, p. 280—281).

Нетрудно представить, в какой щекотливой ситуации оказались ныне серьезные египтологи и ассирологи, академики и профессора, вынужденные переводить и интерпретировать древние папирусы и надписи на стелах и вавилонских цилиндрах, заполненные от начала и до конца неудобоваримой (а для них самих и вовсе отвратительной) магией с ее заклинаниями и прочей атрибутикой. Им приходится иметь дело с серьезными и глубокомысленными текстами ученых писцов, составленными под непосредственным руководством халдейских или египетских иерофантов — наиболее образованных философов древности. Эти тексты составлялись в торжественные часы смерти или погребения фараонов, верховных жрецов и других великих людей страны Хеми<ref name="ftn240">''Хеми'', или'' Та-Хемет'' (Страна Хеми) — древнее самоназвание Египта. Е.П.Блаватская явно указывает на этимологическую связь этого названия со словом'' химия''.</ref>; их целью было сопровождение новорожденной, уподобившейся Озирису души к грозному престолу «Великого Судии» в царстве Аменти, где ложь, по утверждению древних, оказывалась тяжелее самых тяжких преступлений.  

* Блаватская Е.П. - Эликсир жизни. — М., Сфера, 1998. С. 193—219. Пер. Ю.А.Хатунцева