Блаватская Е.П. - Тайная доктрина (пер. ВВБ) т.1 ч.3 отд.15: различия между версиями

{{Стиль А-Цитата|"пространство представляет собой субстанциальную, хотя (на первый взгляд — ''Е.П.Б.'') и абсолютно непознаваемую живую сущность" (см. "New Aspects", p. 9<ref>H. Pratt, p. 8. "Но если пространство и является субстанциальной, хотя и непознаваемой живой сущностью, . . . то явления природы . . . будут служить функциональным выражением действия потенций, . . . посредством которых неведомое становится познаваемым . . .” — p. 8 (''SDR'', TUP).</ref>). }}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

[[Файл:Треугольник Пифагора.png|170px|центр]]

{{Стиль А-Цитата|"Пифагор считал ''точку'' пропорционально соответствующей единице; ''линию'' — двойке, ''плоскость'' — тройке, ''геометрическое объёмное тело'' — четвёрке. Он определял точку как монаду, которая занимает верховное положение и является началом всех вещей; линия у него обозначала двоичность, так как производилась самым первым движением, исходящим из неделимой природы, и образовывалась соединением двух точек. Плоскость соответствовала у него числу "три", потому что она представляет собой самую первую причину для образования геометрической фигуры. Действительно, круг, лежащий в основе любой круглой объёмной фигуры, заключает внутри себя триаду: в виде "центр — пространство — окружность". А вот треугольник, первая из всех прямолинейных фигур, сам заключён внутри троичности, потому он и имеет именно эту форму, и пифагорейцы именно его считали создателем всего земного. Четыре же точки, расположенные в основании треугольника Пифагора, соответствуют объёмной фигуре, кубу, который сочетает в себе начала длины, ширины и толщины, поскольку всякое геометрическое тело имеет, как минимум, четыре крайние граничные точки" (См. "Треугольник Пифагора" [Rev. G. Oliver, "The Pythagorean Triangle", p. 19]).}}

{{Стиль А-Цитата|"человеческий ум не может представить себе такую неделимую единицу, которая представляла бы собой некий предел, за которым вместе с предметом уже исчезала бы и сама идея этой единицы ".<ref>См.: Henry Pratt, ''New Aspects of Life and Religion'', 1886: {{#tag:span|<span style="color:#000000">"Разделённое на части яблоко перестаёт быть яблоком и, следовательно, перестаёт быть единицей некоего биологического вида, называемого яблоком. Его единство исчезает в его разделённых частях. Аналогичным образом и абстрактная, идеальная единица способна делиться на всё более и более мелкие части — на этой истине основана десятичная арифметика. Но мы не можем ни представить себе некую идеальную единицу, неспособную делиться до бесконечности, ни обнаружить неделимый далее атом. Человеческий ум не может представить себе неделимую единицу, которая служила бы неким пределом, за которым вместе с самим предметом уже исчезала бы и идея этой единицы . . .{{#tag:span|<span style="color:#000000">" — p. 386. </ref> }}

Автор "Новых аспектов жизни" и толкователь каббалистических тайн, выступает против так сказать объективизации пифагорейской концепции и практического использования равностороннего треугольника, который он называет ''мнимостью''. Но его аргументация, по которой, например,  

Не зря в связи с монадой и диадой Порфирий говорит, что только первая считалась сущностной (субстанциальной) и реальной — "''эта простейшая сущность, причина всего единства и мера всех вещей''".<ref>См. Cudworth, True Intellectual System: “Так, согласно Порфирию, под пифагорейской диадой понимается не столько материя, сколько бесконечная и неопределённая природа, а также способность вещей пребывать в пассивности. Поэтому сущностна. . . только монада, эта самая первая и простейшая сущность, причина всего единства и мера всех вещей". — 2:7 (''SDR'', TUP).</ref>  

Действительно, в оккультной философии существуют два понятия: "{{Стиль С-Капитель|ЕДИНАЯ}} причина" и "''перво''причина", и последняя парадоксальным образом становится второй причиной, о чём ясно говорит автор сочинения "Каббала в свете философских трудов Ибн Габироля" ("Qabbalah, from the philosophical writings of Ibn Gabirol") —  

{{Стиль А-Цитата|"тройственным ''шаддаи'' (триединым — ''Е.П.Б''.), Всемогущим, а позднее — тетраграмматоном, YHVH, символом прошлого, настоящего и будущего",<ref>Там же, p. 175.</ref> }}

{{Стиль А-Цитата|"Во имя Единого, Святого и Преблаженного Ху ("Его") и Его Шхины, Тайного и Сокровенного Ху, да будет YHVH (Четверица) благословен вовек". Ху считается мужским началом, а YAH женским, а вместе они образуют  יהוה אחד, то есть единый YHVH. Единый, но заключающий в себе и мужскую, и женскую природу. Шхина в каббале всегда считалась женским началом" (p. 175)<ref>Там же.</ref>. }}

{{Стиль А-Цитата|"Монады (''дживы'') — это души атомов. И те, и другие сотканы из ткани, в которую облекаются чоханы (дхьяни, ''боги''),<ref>См. Qabbalah, Myer: “. . . так же, как душе даётся облачение, чтобы существовать в этом мире, так и здесь (вверху) Он даёт ей одеяние из славы горней . . .” — pp. 399-400 (''SDR'', TUP).</ref> когда им требуется принять какую-либо форму" ("Эзотерический Катехизис"). }}

Хорошо известно, что Лейбниц несколько раз подходил вплотную к истине, но всё-таки не сумел верно понять эволюцию монад, что, впрочем, и не удивительно, поскольку он не был ни {{Стиль С-Капитель|ПОСВЯЩЁННЫМ}}, ни даже мистиком, а являлся лишь  

Если рассматривать эту эволюцию в нескольких аспектах — например, как эволюцию хоть ''универсальной'', хоть ''индивидуализированной'' монады или же в виде основных аспектов эволюции энергии, возникающей после начала процесса дифференциации: как энергии чисто духовной, интеллектуальной, психической и физической эволюции, — то её можно определить как единый незыблемый закон: нисхождение духа в материю (что равнозначно восхождению, с точки зрения физической эволюции); повторное восхождение из недр материальности и возвращение к своему предыдущему ''status quo'', сопровождаемое последовательным разрушением всех соответствующих конкретных форм и субстанции, которое происходит вплоть до момента достижения состояния {{Стиль С-Капитель|ЛАЙЯ}}, которое наука называет "нулевой точкой", и далее и далее.  

Законы логики уже заставили согласиться с этим таких позитивистов и материалистов, как Фигье и Поль д'Ассье. Повторить это "интеллектуальное {{Стиль С-Капитель|ГРЕХОПАДЕНИЕ}}" предстоит немалому числу и других, ещё более крупных учёных. Их позиция будет поколеблена не духовными, теософскими или какими-то физическими или даже ментальными феноменами, а всего-навсего гигантскими ''нестыковками'' и ''пробелами'', которые открываются во всей своей очевидности каждый день уже сегодня и будут продолжать открываться перед ними и дальше по мере совершения дальнейших научных открытий, пока, наконец, они не будут сбиты с ног девятым валом простого здравого смысла.  

В его лекции мы видим практически полное подтверждение учений эзотерической философии, касающихся формы самой первой эволюции. Как ни один другой великий учёный и специалист в области химии,'''[3]''' он действительно настолько ''близко подошёл'' к тому, о чём гласит Тайная доктрина, насколько это было возможно без приложения учения о монадах и атомах к принципам чистой трансцендентальной метафизики и вопросам связи и соотношения элементов с "богами и наделёнными разумом и сознанием монадами".  

{{Стиль А-Цитата|"Что же такое эти элементы, откуда они взялись, зачем они существуют? . . . Эти элементы заводят в тупик все наши исследования, ставят перед нами неразрешимые задачи, когда мы их пытаемся осмыслить, преследуют нас даже во сне. Они простираются перед нами, как неведомое море, насмешливое и таинственное, и в шёпоте его волн мы угадываем необыкновенные откровения и возможности" ("Genesis of the Elements", p. 1). }}<ref>Crookes, 1887. P. 83.</ref>

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

'''[2]''' У. Крукс, член Королевского общества, заместитель председателя Химического общества. Лекция прочитана в Королевском институте, в Лондоне, в пятницу 18 февраля 1887 г.  

{{Стиль А-Цитата|"Если я возьму на себя смелость утверждать, что ''все наши общепринятые элементы'' {{Стиль С-Капитель|не}} ''являются простейшими и первозданными'', что они ''не'' возникли невзначай и ''не'' были сотворены игрою случая и механически, но что они были выделены из более простых материй — или, скорее всего, из какого-то одного-единственного вида материи — я тем самым лишь сформулирую идею, которая, так сказать, уже некоторое время "носится в воздухе" науки. Химики, физики, философы с самыми громкими именами недвусмысленно заявляют, что все эти (примерно) семьдесят элементов, о которых написано в наших учебниках, — это вовсе не те Геркулесовы столбы, за которые мы не должны даже надеяться когда-нибудь выйти. . . .  

И поэт предвосхитил философа. Архангел Рафаил у Мильтона ("Потерянный рай", кн. V) в полном соответствии с идеей эволюции говорит Адаму, что Всевышним  

В обличиях различных, безупречно

Субстанция уделена вещам. . ."<ref>Crookes, 1887. P. 83. Перевод стихов Арк. Штейнберга.</ref>}}

{{Стиль А-Цитата|"это ''сущность'' бесплотная, которая не может существовать сама по себе, но она придаёт очертания и форму бесформенной материи и ''становится причиной проявления''" ("Мнения философов"). }}<ref>Plutarch, 1874. Vol. 3. P. 123. ''Of Those Sentiments Concerning Nature with Which Philosophers Were Delighted'' (De Placitis Philosophorum) [“О тех взглядах на природу, которые восхищали философов”], i.10. (''SDR'', TUP).</ref>

{{Стр| 623 |ПРОИСХОЖДЕНИЕ АТОМОВ}}

{{Стиль А-Цитата|"Если нам и в самом деле удастся показать, каким образом смогли образоваться так называемые химические элементы, то мы тем самым получим возможность заполнить гигантский пробел в наших знаниях о Вселенной", }}

{{Стр| 624 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}}

{{Стр| 625 |ГЕРМЕС ИЛИ ГЕКСЛИ?}}

{{Стиль А-Цитата|"До сих пор считалось, что если атомный вес какого-либо металла, установленный несколькими экспериментаторами в работе с различными соединениями, всегда остаётся постоянным, . . . то такой металл должен по праву занять своё место в ряду простейших или элементарных тел. Но, как мы поняли, . . . этому правилу дальше следовать нельзя. Всё опять-таки обстоит гораздо сложней, чем мы думали. Например, гадолиний является не элементом, а соединением. . . Ранее мы уже показали, что иттрий представляет собой сложное вещество, состоящее из пяти и более новых компонентов. И если эти компоненты подвергнуть исследованию другими методами, а для оценки полученных результатов применить более тонкие и точные способы, чем испытание лучистой материей, то кто может поручиться за то, что каждый из этих компонентов не окажется состоящим из ещё более простейших веществ? Так где же этот настоящий, исходный и неделимый элемент? Чем дальше мы идём вперёд, тем дальше он отступает от нас, этот мучительный мираж из озёр и рощ, являющийся усталому и изнемогающему от жажды путнику в пустыне. Неужели мы станем такими же жертвами обмана и тягот и в своём поиске истины? Сама идея элемента как чего-то абсолютно первичного и неделимого как будто тускнеет у нас на глазах. . ." (с. 16). }}<ref>Crookes, 1887. P. 95.</ref>

Но ведь между Гермесом и Гексли есть нечто среднее и точка соприкосновения. И деятелям науки нужно лишь перебросить мостик до этой срединной точки и серьёзно задуматься над теориями Лейбница. Как мы уже показали, ''наши'' теории в области эволюции атомов — по которым их окончательное формирование в виде сложных химических молекул произошло уже в наших земных мастерских, в атмосфере Земли и нигде больше — до удивительного совпадает со схемой эволюции атомов, показанной в таблицах У. Крукса.  

Мы показали, как огненно-горячая "Мать" постепенно остывает, становясь лучистой, и тот же самый учёный заявляет в качестве своего второго постулата (''у науки, похоже, просто нет другого выхода!''):  

{{Стр| 626 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}}

{{Стиль А-Цитата|"Дух, который есть Пламя незримое, которое не горит, но возжигает всё, чего ни коснётся, даруя ему жизнь и рождение".'''[1]<ref>См. Джордж Беркли. Сочинения (George Berkeley, "Works," 1871): “. . . древние отличали чистый невидимый элемент огня от . . . того, который возникает в горящих телах . . . Таким образом, то, что имеет дым и пламя, не является огнём в чистом виде . . . Но этот активный элемент предположительно находится повсюду, присутствует всегда, сообщая ту или иную степень жизни . . .” — 2:433-434 ["Сейрис" (''Siris'', § 190)] (''SDR'', TUP).</ref>''' }}

Действительно, по Лейбницу, "первоэлементом любого материального тела является сила, которая не имеет никаких атрибутов (''объективной ''—'' Е.П.Б.'') материи", а значит, она "поддаётся осмыслению, но никогда не может быть представлена в воображении".<ref>См. Лейбниц. Монадология. Под ред. А. Ляшелье (Leibniz, "La Monadologie," ed. Henri Lachelier, 1881): "Таким образом, первоэлемент любого материального тела, то есть сила, не имеет ни одного признака материи. Как утверждает Лейбниц, он "поддаётся осмыслению, но никогда не может быть представлен в воображении" — p. 12 (''SDR'', TUP). </ref>  

{{Стиль А-Цитата|"То, что имеет абсолютное бытие вне нас, представляет собой души, эссенцией которых является сила" ("Монадология", Введение).<ref>См. Leibniz, La Monadologie, p. 12 (''SDR'', TUP). </ref> }}

{{Стиль А-Цитата|"Для Спинозы субстанция мертва и инертна, но для проницательного ума Лейбница всё есть живая жизнедеятельность и активная энергия. Утверждая это, он ''оказывается к Востоку бесконечно ближе, чем любой другой мыслитель, живший в одно время с ним или после него''. Его открытие о том, что ''существует некая активная энергия, которая и образует эссенцию субстанции'', ''ставит его в один ряд с духовидцами Востока''".<ref>См. Bjerregaard, Elementals. "The Path", v. 1, p. 297. </ref> }}

{{Стиль А-Цитата|"отличаются от атомов следующими характеристиками, которые нам чрезвычайно важно иметь в виду, так как в противном случае мы никогда не сможем понять различие между элементалами и просто материей. . . . Атомы ничем не отличаются между собой, и в качественном смысле они все похожи один на другой. Любая же отдельно взятая монада качественно отличается от любой другой, и каждая представляет собой особый самостоятельный мир. У атомов же всё обстоит иначе. По своим качественным и количественным характеристикам они все абсолютно одинаковы и не обладают собственной индивидуальностью.'''[2]'''  

{{Стр| 631 |МАЙЯ И МАХАМАЙЯ}}

Вот здесь-то философия Лейбница и даёт сбой. Она ничего не говорит и никак не определяет разницу между монадой "элементала" и монадой, например, высокого планетарного духа или даже монадой человека, то есть душой. В своих сомнениях он порой заходит слишком далеко, считая, что “Бог создал нечто иное, кроме монад, т. е. непротяжённых субстанций” ("Examen des Principes du P. Malebranche").<ref>Г.В. Лейбниц. Критика основоположений преподобного отца Мальбранша. — Там же, с. 400.</ref> Он отличает монады от атомов,'''[1]''' поскольку неоднократно указывает на то, что " все тела со всеми своими качествами имеют, подобно радуге, всего лишь феноменальное происхождение" ("''corpora omnia cum omnibus qualitatibus suis non sunt aliud quam phenomena bene fundata, ut Iris''", Письмо преподобному отцу Дебосу. Переписка, письмо XVIII)<ref>“''Si abesset illud monadum substantiale vinculum, corpora omnia cum omnibus suis qualitatibus nihil aliud forent quam phaenomena bene fundata, ut iris''” (Если бы отсутствовала эта субстанциальная связь монад, то все тела со всеми их качествами не были бы ничем иным, как лишь твёрдо установленными феноменами вроде радуги) (Leibniz, ''Opera Philosophica''. Vol. 2. P. 680. “Ad Des Bosses Epistolae,” xviii) (''SDR'', TUP).</ref> — но тут же находит объяснение этому в "субстанциальном соединении", в некой метафизической связи, существующей между монадами — "''vinculum substantiale''".