На груди у каждого покоился талисман, найденный по точному указу и предшествованный изображением, данным за день до его нахождения. Голубым светом сияли лица, и сияла белая одежда. И непонятно было, чтобы пурпурное пламя озаряло бы столь голубым светом. И воздевался престол, а в музыкальном инструменте гудели глубокие звуки Благовеста. И по лицам, и по рукам сидевших бродили дуновения вихря и касались их пожатия рук невидимых. Составлялись дивные слова и кипела вера. И шёпот жизни уже не стеснял душу. И возносилась исповедь лучших помыслов. | На груди у каждого покоился талисман, найденный по точному указу и предшествованный изображением, данным за день до его нахождения. Голубым светом сияли лица, и сияла белая одежда. И непонятно было, чтобы пурпурное пламя озаряло бы столь голубым светом. И воздевался престол, а в музыкальном инструменте гудели глубокие звуки Благовеста. И по лицам, и по рукам сидевших бродили дуновения вихря и касались их пожатия рук невидимых. Составлялись дивные слова и кипела вера. И шёпот жизни уже не стеснял душу. И возносилась исповедь лучших помыслов. |