Рерих Е.И. - Письма в 9-ти томах, т.4, п.165
том 4, письмо № 165
Участники
| |
|---|---|
| Автор: | Е.И.Рерих |
| Адресат: | З.Г.Лихтман, М.Лихтман |
| Посыльный: | |
Даты
| |
| Написано: | 14 декабря 1936 |
| Получено: | |
Места
| |
| Отправлено из: | |
| Получено в: | |
Дополнительная информация
| |
| Язык: | рус. |
Доверительно Радне и Морису
Родная моя Радночка, отвечаю на конфиденциальное письмо от 21.X. Чую всю тревогу, понимаю всю боль и, тем не менее, родная моя, продолжаю настаивать на полном спокойствии. Безумие объяло весь мир, и потому и в нашем деле нельзя придавать слишком большого значения тому, что говорится и даже некоторыми адвокатами. Уже столько раз мы были свидетелями совершенно противоположных заключений и решений, но винить в этом нельзя, ибо обстоятельства так быстро сменяются, что приходится постоянно применяться к новым условиям. Так нужно помнить, в каком трудном положении находится Брат из-за своей фирмы и из-за некоторых семейных обстоятельств. Нельзя требовать, чтобы человек, в конце концов, нас не знающий, вдруг поставил бы все на карту из-за нашего дела, в котором к тому же он видит столько разъединения! Ведь беда в том, что наличие этого разъединения столь очевидно, что никто из наших защитников не верит в то, что сотрудники в этом составе смогут вести успешно дело. Примем во внимание, что Брат очень опытен и потому понимает мудрость осторожности. Нужно знать сначала все карты противника и затем уже нанести решительный удар. В поспешности и необдуманности мы можем испортить всё. Не зря же Указывалось на полезность затягивания. Также не могу не согласиться с ним и относительно того, что нужно быть чрезвычайно осторожными с маленьким человеком. Этот человек хорош там, где он сейчас находится, и было бы большой ошибкой сманить его на другое положение. Кроме того, по моему мнению, он не может быть свидетелем, это было бы обоюдоострым оружием. И вообще нельзя оповещать о нём. Можно собирать всё им приносимое, но никого нельзя посвящать в это, кроме Катрин и Брата. Брат сумеет посоветовать, как использовать этот материал. Много раз мы писали о пользе затягивания, и, вероятно, скоро многие это поймут. Поспешность нужна не в необдуманных действиях с адвокатами, но в проявлении культурной деятельности, в закреплении того, что имеем, в привлечении новых друзей и по возможности широкого, но достойного оповещения об истине происходящего лиц Указанных и дружественных. Надеюсь, что Авирах не успел сослаться на маленького человека. Всячески оберегайте маленького человека, он неоценим, но опасайтесь чем-либо выдать его.
По поводу новых надписей на картинах. Конечно, я понимаю, что Морис якобы сам заметил это и как директор Музея в присутствии вице-директора Франсис и ещё других свидетелей составил аффидэвит и затем представил его адвокатам. Так должно было бы быть, и потому понимаю некоторую обиду со стороны Франсис. Во всём нужна бережность. Пишу это родной Зиночке из желания её оградить. Понимаю всю стремительность её защитить, но в таких делах всегда следует обдумать втроём или вчетвером и действовать в полном согласии. Особенно опасно действовать с адвокатами поодиночке, не уведомив об этом остальных сотрудников. Жизнь так сложна, что нужно учитывать все сложные сочетания. Так, родная моя Зиночка, припомним мудрую пословицу – «по одёжке протягивай ножки». Раз мы не можем иметь выдающегося адвоката, не связанного какими-либо обязательствами с представителями адвокатской фирмы противной стороны, то нам и приходится идти путём долгим, выжиданием привхождения новых обстоятельств. А пока проявим терпение и находчивость в приложении данных Советов. Не будем совсем забрасывать и указанного Фогеля и Кинили. Очень нравится мне изображение последнего, присланное нам Амридой. Кто знает, может быть, скоро можно будет найти какой-то канал и к нему. Нам необходимо захватывать новые круги. Так Зиночка не должна забрасывать и пианистку, именно следует её всё время держать в курсе и подчеркнуть маскарад посетителя, приходящего через чёрный ход, можно ей сказать и о неэтическом поступке Эрнста. Никогда не знаем, где она сможет или захочет что сказать. Очень и очень прошу Радночку помнить, сколько уже помог нам Брат, и также проявить осторожность с Миллером, оставив его временно в покое. Не забудем, что лишь благодаря привхождению Миллера и Софья Михайловна осталась в своём помещении, и всё дело приняло новый оборот. Потому явим справедливое и, главное, терпимое отношение к даже очевидным странностям. У каждого своё сознание и невозможно заставить всех на всё смотреть своими глазами. Надо дружелюбно находить точки соприкасания, иначе в чём же будет сотрудничество? Люди ценят, когда им не возражают. Можно терпеливо привести их к нужному решению, но сделать это в одночасье невозможно. Потому прошу Зиночку не возмущаться, но спокойно выслушивать, тем более что большинство этих разговоров ни к какому решению не приводят, и назавтра новое обстоятельство заставляет их на всё смотреть с новой точки зрения. В час смятения – молчание лучший друг! Так будем действовать со всею осторожностью понимая, что необдуманность и поспешность решений могут привести к печальным результатам. Так прекрасно, что с нашей стороны была явлена готовность соглашения, ибо этим самым мы ещё раз показали, что не мы начали всё это безумие.
Родная Радночка, не убоимся никаких устрашений. Мы знаем, что будем победителями, но возможно, что обстоятельства, которые решат победу, будут для многих неожиданными. Малодушие и сомнения будут посрамлены. Предположение Модры, что Плаут может не выдать переданный им материал, очень странно, чтобы не сказать больше. Ибо если поступок Эрнста рассматривается Бар Ассосиейшэн как неэтичный, о чём Вы имеете их письменное подтверждение, то как посмотрят они на отказ вернуть доверенный материал, если не будет уплачена назначенная за это сумма? Конечно, можно изумляться одной только возможности возникновения такого предположения и допущения. Всё это можно принять за какое-то желание запугать. Хочу думать, что высказывание таких предположений явилось просто результатом раздражения или срывания настроения. Всем этим малодушным устрашателям скажем – не убоимся!
§ 6 в «Аум» относится к происходящему в Америке, прочтите внимательно.
Сердцем окружаю мою Радночку и родного Авираха, спасибо, родные, за всю заботу. Здоровье моё очень неважно, но особенно беспокоят меня глаза. Так трудно работать над мелкою или бледною печатью. Ношу очень сильные очки. Берегите и Вы здоровье, ибо десять таких предательств не стоят здоровья. По всему миру сейчас происходят тысячи самых ужасных предательств. Под Щитом ничто не страшно, но мужество нужно явить. Главный Завет – единение и спокойствие. С нетерпением ждём описание поездки Флорентины в Южную Америку.
Родной Авирах сетует, что я не пишу отдельных писем друзьям. Но пусть самые близкие пожалеют немного. Я очень устаю от спешной работы по «Тайной Доктрине», иногда до тошноты, трудно бывает иногда даже говорить. Беда в том, что все хотят иметь личные, отдельные письма, не соображая, что каждый из них пишет одно письмо, а мне нужно писать десятки. Так, очень хотела бы писать отдельно и Амриде, и Франсис, и Клайд, и Дорис, и Фосдику, и Эми Уэльш, но ведь это большой труд, ибо мой английский стал совсем плох, просить же мне помочь Ярую не могу, ибо он завален работою. Никто из нас не теряет ни минуты времени. Днями не выходим из дому. Юрий занимается до поздней ночи, и Святослав оказывает нам огромную помощь, но тем не менее на всё не хватает времени. Деятельность очень развивается. Сроки приближаются. Потому прошу родного Авираха написать своим милым ученицам, что постоянно думаем о них и сердце посылает им самые лучшие устремления духа, но писать каждому отдельно мне невозможно. На днях, конечно, напишу Авираху письмо, чтобы он перевёл его и для Клайд и Дорис. Думаю, им будет приятнее знать, что перевод сделан Авирахом. Так, родные мои, сердце моё было очень потрясено предательством. Да и насыщенная атмосфера Земли, вернее, отравленная ядом ненависти, очень даёт себя чувствовать. Иногда кажется, что невозможно дышать! Но если будет единение среди сотрудников, мы всё переживём и дождёмся радостной встречи и совместной работы. Помните об Амосе, многое становится теперь понятно. Но сороковой год не за горами. Небывалое смятение в мире, но всё же есть и положительные явления, Сужденное творится Путями Неисповедимыми. Так, родные, помните, что сердце наше с Вами, будем работать вместе – так суждено. Обнимаю Вас сердцем и знаю, что ничем не устрашитесь, ибо многое при страшной видимости лишь чучела огородные.