Изменения

Он всегда имел и имеет сегодня некий мистический смысл, одинаковый у всех народов на земле. Отсылаем читателя к книге сэра Уильяма Джонса.'''[2]''' У индусов лотос — эмблема производительной силы природы, проявляющейся через огонь и воду (дух и материю).  

Он всегда имел и имеет сегодня некий мистический смысл, одинаковый у всех народов на земле. Отсылаем читателя к книге сэра Уильяма Джонса.'''[2]''' У индусов лотос — эмблема производительной силы природы, проявляющейся через огонь и воду (дух и материю).  

"Всевечный!" — говорится в одном из стихов "Бхагаватгиты", — "Я вижу Брахму-Творца, восседающего в тебе на лотосе!". И сэр Уильям Джонс показывает (как мы уже отмечали в стансах), что даже не проросшее семя лотоса уже содержит в себе полностью сформировавшиеся листья, миниатюрную копию того растения, в которое это семя должно однажды превратиться. В Индии лотос выступает символом плодородия земли и, более того, символом горы Меру. Каждый из четырёх ангелов — гениев четырёх частей неба (махараджей, см. стансы) — непременно стоит на цветке лотоса. Лотос несёт в себе двойную символику, передавая идею божественного и человеческого гермафродитизма, то есть как бы двуполости.  

"Всевечный!" — говорится в одном из стихов "Бхагаватгиты", — "Я вижу Брахму-Творца, восседающего в тебе на лотосе!". И сэр Уильям Джонс показывает (как мы уже отмечали в стансах), что даже не проросшее семя лотоса уже содержит в себе полностью сформировавшиеся листья, миниатюрную копию того растения, в которое это семя должно однажды превратиться. В Индии лотос выступает символом плодородия земли и, более того, символом горы Меру. Каждый из четырёх ангелов — гениев четырёх частей неба (махараджей, см. стансы) — непременно стоит на цветке лотоса. Лотос несёт в себе двойную символику, передавая идею божественного и человеческого гермафродитизма, то есть как бы обоеполости.  

Дух огня (или тепла), который оплодотворяет всё, что (в соответствии с идеей-прототипом) рождается из {{Стиль С-Капитель|воды}}, то есть протоземли, придавая ему живость и конкретную форму, разворачивает из себя Брахму (у индуистов). Образ цветка лотоса, вырастающего из пупа Вишну, — бога, покоящегося на водах пространства и на Змее Бесконечности, — ярче всего передаёт скрытую идею: идею вселенной, разворачивающейся из центрального Солнца, {{Стиль С-Капитель|точки}}, вечно сокрытого зародыша. Лакшми, выступающая  

Дух огня (или тепла) — который будит, оплодотворяет собой и обращает в конкретность всё, что (в соответствии с идеей-прототипом) рождается из {{Стиль С-Капитель|ВОДЫ}} (протоземли) — разворачивает из себя Брахму (у индуистов). Образ цветка лотоса, вырастающего из пупа Вишну, — бога, покоящегося на водах пространства и на Змее Бесконечности, — это, пожалуй, самая яркая из всех существующих сегодня в мире аллегорий, передающих идею вселенной, разворачивающейся из центрального Солнца, из {{Стиль С-Капитель|точки}}, из вечно сокрытого зародыша. Мы видим, что и Лакшми, выступающая  

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стр| 380 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}}

{{Стр| 380 |ТАЙНАЯ ДОКТРИНА}}

женским аспектом Вишну'''[1]''' и также носящая имя ''Падма'' (лотос), также плывёт, находясь на лотосе, во время "творения", а когда происходит "пахтание океана" пространства, она рождается из "молочного моря", как Венера из пены морской.  

женским аспектом Вишну'''[1]''' и носящая, кроме того, имя ''Падма'' (лотос), точно так же плывёт, находясь на лотосе, во время "творения", а когда происходит "пахтание океана" пространства, она рождается из "молочного моря", подобно Венере, явившейся из пены морской.  

Английский востоковед и поэт сэр Монье Вильямс воспел это событие в следующих строках:

Английский востоковед и поэт сэр Монье Вильямс воспел это событие в следующих строках:

Помимо того, что лежащая в основе этого символа идея прекрасна уже сама по себе, она ещё указывает и на свою принадлежность всем религиозным системам в равной мере. Выражен ли этот символ в образе лотоса или водяной лилии, он передаёт одну и ту же философскую идею — эманацию объективного из субъективного, переход божественной Идеи из абстрактной в конкретную, зримую форму.  

Помимо того, что лежащая в основе этого символа идея прекрасна уже сама по себе, она ещё указывает и на свою принадлежность всем религиозным системам в равной мере. Выражен ли этот символ в образе лотоса или водяной лилии, он передаёт одну и ту же философскую идею — эманацию объективного из субъективного, переход божественной Идеи из абстрактной в конкретную, зримую форму.  

Действительно, как только {{Стиль С-Капитель|тьма}} — вернее то, что незнание принимает за "тьму", — скрывается в собственном царстве вечного света, оставив после себя лишь свою божественную проявленную идею, у творцов-логосов открывается понимание, и в идеальном мире (до тех пор сокрытом в божественной мысли) они видят архетипические формы всего, и они начинают копировать их, строить и лепить по их образцу формы тонкие и трансцендентальные.  

Действительно, как только {{Стиль С-Капитель|тьма}} — вернее то, что незнание принимает за "тьму", — скрывается в собственном царстве вечного света, оставив после себя лишь свою проявленную божественную идею, у творцов-логосов открывается понимание, и в идеальном мире (до тех пор сокрытом в божественной мысли) они видят архетипические формы всего, и они начинают копировать их, строить и лепить по их образцу формы тонкие и трансцендентные.  

На этом этапе своей деятельности демиург'''[2]''' — ещё не архитектор. Едва родившись в густом сумраке, предшествующем началу собственно действия, он сперва должен увидеть план, понять идеальные формы того, что лежит глубоко схороненным в лоне вечного мыслетворчества — так листья будущего лотоса, его ничем ещё не запятнанные лепестки, сокрыты внутри семени этого растения. . . . .  

{{Стиль А-Цитата|"На этом этапе своей деятельности демиург'''[2]''' — ещё не архитектор. Едва родившись в густом сумраке, предшествующем началу собственно действия, он сперва должен увидеть план, понять идеальные формы того, что лежит глубоко схороненным в лоне вечного мыслетворчества — так листья будущего лотоса, его ничем ещё не запятнанные лепестки, сокрыты внутри семени этого растения. . ."<ref>См. Isis Unveiled, vol. I, p. 92. В русск. пер.: Разоблачённая Изида. Кн. I, сс. 179-180.</ref>}}

[[Файл:Лотос на египетском папирусе.jpg|150px|мини|справа]]

[[Файл:Лотос на египетском папирусе.jpg|150px|мини|справа]]

'''[1]''' Лакшми — это Венера-Афродита и, подобно последней, рождается из пены морской с лотосом в руке. В "Рамаяне" она носит имя Падмы.  

'''[1]''' Лакшми — это Венера-Афродита и, подобно последней, рождается из пены морской с лотосом в руке. В "Рамаяне" она носит имя Падмы.  

'''[2]''' В эзотерической философии термин "демиург" (''логос''), понимаемый как {{Стиль С-Капитель|творец}}, имеет совершенно абстрактный смысл, это просто идея, как, к примеру, понятие "воинство". Аналогично тому, как под словом "воинство" понимается в самом общем смысле некий коллектив активно действующих сил или рабочих единиц — солдат, — так и термин "демиург" носит обобщённый характер, обозначающий некое множество творцов или строителей. Великий востоковед Бюрнуф абсолютно точно уловил эту мысль, отмечая, что Брахма — ''никакой не'' творец ни земли, ни остальной вселенной. "Явив себя из души мира и затем отделившись от первопричины, он испаряет, излучает из себя всю природу. Он не стоит над ней, но смешан с ней. Брахма и вселенная образуют единое бытие, каждая частица которого по своей сути является самим Брахмой, который возникает сам из себя"<ref>См. Эмиль Бюрнуф. Религиоведение (Émile Burnouf, "La Science des Religions," 1872): "Брахма . . . ''отец'', ''предок'', ''прародитель''. Ни одно из его имён никогда нельзя переводить словом ''творец'' . . . В санскрите не существует идеи творения. Вселенную он порождает путём эманации . . ." — p. 158 (''SDR'', TUP). </ref>.  

'''[2]''' В эзотерической философии термин "демиург" (''логос''), понимаемый как {{Стиль С-Капитель|творец}}, имеет совершенно абстрактный смысл, это просто идея, как, к примеру, понятие "воинство". Аналогично тому, как под словом "воинство" понимается в самом широком смысле некий коллектив активно действующих сил или рабочих единиц — солдат, — так и термин "демиург" носит обобщённый характер, обозначающий некое множество творцов или строителей. Великий востоковед Бюрнуф абсолютно точно уловил эту мысль, отмечая, что Брахма — ''никакой не'' творец ни земли, ни остальной вселенной. "Явив себя из души мира и затем отделившись от первопричины, он испаряет, излучает из себя всю природу. Он не стоит над ней, но смешан с ней. Брахма и вселенная образуют единое бытие, каждая частица которого по своей сути является самим Брахмой, который возникает сам из себя"<ref>См. Эмиль Бюрнуф. Религиоведение (Émile Burnouf, "La Science des Religions," 1872): "Брахма . . . ''отец'', ''предок'', ''прародитель''. Ни одно из его имён никогда нельзя переводить словом ''творец'' . . . В санскрите не существует идеи творения. Вселенную он порождает путём эманации . . ." — p. 158 (''SDR'', TUP). </ref>.  

{{Сноски автора завершены}}

{{Сноски автора завершены}}

{{Стр| 381 |ЭКЗОТЕРИЧЕСКОЕ И ЭЗОТЕРИЧЕСКОЕ ПРОЧТЕНИЕ}}

{{Стр| 381 |ЭКЗОТЕРИЧЕСКОЕ И ЭЗОТЕРИЧЕСКОЕ ПРОЧТЕНИЕ}}

Именно в этой идее мы и должны искать разгадку смысла одного из стихов еврейской космогонии, который гласит: "И сказал Бог: да произрастит земля . . . . дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, семя которого находится внутри самого себя".<ref>Быт. 1, 11. В русском тексте: "плод, в котором семя его".</ref> Во всех первобытных религиях "Сын Отца" фигурирует как бог-творец — то есть его мысль становится зримой; и задолго до наступления христианской эры, начиная с индуистского образа Тримурти и кончая тремя каббалистическими головами писаний в толковании евреев, у всех народов ясно определялось и аллегорически обосновывалось божественное триединство.  

Именно в этой идее мы и должны искать разгадку смысла одного из стихов еврейской космогонии, который гласит: "И сказал Бог: да произрастит земля . . . . дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, семя которого находится внутри самого себя".<ref>Быт. 1, 11. В русском тексте: "плод, в котором семя его".</ref> Во всех первобытных религиях "Сын Отца" фигурирует как бог-творец — то есть как Его [Отца — ''перев''.] мысль, ставшая зримой; и задолго до наступления христианской эры, начиная с индуистского образа Тримурти и кончая тремя каббалистическими головами Писаний в толковании евреев, у всех народов ясно определялось и аллегорически обосновывалось божественное триединство.  

Таково, с точки зрения мира космического и идеального, значение этого великого символа у восточных народов. Но в приложении к практическим и экзотерическим культам — в которых также использовалась эзотерическая символика, — лотос с течением времени стал носителем и выразителем более земной идеи. Ни одна догматическая религия не избежала одной и той же судьбы: придания некоторым своим элементам сексуальной окраски, и по сей день это порочит нравственную красоту изначальной идеи этого символа. Следующий ниже фрагмент мы взяли из уже упоминавшейся нами каббалистической рукописи: —  

Таково, с точки зрения мира космического и идеального, значение этого великого символа у восточных народов. Но в приложении к практическим и экзотерическим культам — в которых использовалась также и эзотерическая символика, — лотос с течением времени стал носителем и выразителем более земной идеи. Ни одна догматическая религия не избежала одной и той же судьбы: появления в них сексуального элемента, который и по сей день порочит нравственную красоту изначальной идеи этих религий. Следующий ниже фрагмент мы взяли из уже упоминавшейся нами каббалистической рукописи: —  

{{Стиль А-Цитата|"Подобный же смысл несёт в себе и образ лотоса, растущего в водах Нила. Именно то, как он произрастает, и сделало его удобным символом для выражения деятельности сил, производящих жизнь. Созревая, цветок лотоса сам становится носителем семян для последующего воспроизведения потомства. С матерью-землёй (то есть лоном Исиды) он соединён как будто плацентой при помощи длинного шнуровидного ствола-пуповины, проходящего через воды этого лона (реки Нил). Трудно найти символ, более простой и наглядный, чем этот, и, доводя указанную идею до максимальной конкретности, нередко прибегают к образу ребёнка, восседающего на этом цветке или выходящего из него.'''[1]''' Таким образом, Осирис и Исида, дети Крона, то есть бесконечного времени, в недрах которого сформировались их природные силы, изображаются родителями человечества, именуемого Гором. . . (см. § X, "Деус Лунус").  

{{Стиль А-Цитата|"Подобный же смысл несёт в себе и образ лотоса, растущего в водах Нила. Именно то, как он произрастает, и сделало его удобным символом для описания действия сил плодородия. Созревая, цветок лотоса сам становится носителем семян для последующего воспроизведения потомства. С матерью-землёй (то есть с лоном Исиды) он соединён как будто плацентой в виде длинного шнуровидного ствола-пуповины, проходящего через воды этого лона (реки Нил). Трудно найти символ, более простой и наглядный, чем этот, и, доводя указанную идею до максимальной конкретности, нередко прибегают к образу ребёнка,<ref>См.: Massey, Natural Genesis: “Младенец бог-солнце изображался выходящим из вод на лотосе . . . Лотос выступал баркой бога и маткой прародительницы в одно и то же время . . .” — 1:462 (SDR, TUP).</ref> восседающего на этом цветке или выходящего из него.'''[1]''' Таким образом, Осирис и Исида — дети Крона, то есть бесконечного времени, и воплощение дальнейшего развития заложенных в них природных сил — и изображаются родителями человечества-Гора . . . (см. § X, "Деус Лунус").  

Трудно переоценить всё значение функции самовоспроизводства, лежащей в основе языка символики и научной речи. От мысли об этом мы приходим к размышлению о том, что́ такое есть творящая причина. Мы не можем не заметить, что природа в своём творчестве создала шедевр живой механики, управляемый дополнительно приданной душой живою, процесс формирования которой, история жизни и всё, что отвечает на вопросы, откуда она взялась, что она есть такое сегодня и куда лежит её путь завтра — всё это вопросы, ответить на которые человеческий ум не в состоянии, несмотря ни на какие его усилия.'''[2]''' Каждый новорождённый ребёнок — это вечно повторяющееся чудо, свидетельство того, }}

Трудно переоценить всё значение этой репродуктивной функции, лежащей в основе языка символики<ref>См.: Джеральд Мэсси. Человек в поисках собственной души (Gerald Massey, Man in Search of His Soul, 1887): “Именно здесь . . . мы и должны искать подлинный источник происхождения всех этих фаллических символов и сексуально окрашенных изображений, которые мы повсеместно встречаем у разных народов мира. Подобные символические сооружения . . . воздвигались с одной-единственной целью и каждый раз несли в себе одну и ту же типическую идею воскресения из мёртвых . . . Фаллическая образность восславлялась лишь в символических целях и не служила предметом прямого поклонения  . . . Форма древнейших могил вместе с воздвигаемыми поверх них памятниками целиком вытекает из формы естественных органов репродуктивной системы и в архитектурном смысле так называемый фаллический культ сводится к объективной имитации тех частей человеческого тела, которые выполняют задачу возрождения . . .” — p. 4 (SDR, TUP).</ref> и научной речи. Отсюда мы немедленно и приходим к размышлению над тем, а что́ есть такое творящая причина вообще? Мы не можем не заметить, что природа в своём творчестве создала шедевр живой механики, управляемый дополнительно приданной душой живою, процесс формирования которой, история жизни и всё, что отвечает на вопросы, откуда она взялась, что она есть такое сегодня и куда лежит её путь завтра — всё это вопросы, ответить на которые человеческий ум не в состоянии, несмотря ни на какие его усилия.'''[2]''' Каждый новорождённый ребёнок — это вечно повторяющееся чудо, свидетельство того, }}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}

'''[1]''' В индийских пуранах это Вишну (первый Логос) и Брахма (второй Логос), то есть один идеальный, а второй — практический творец, один из которых проявляет лотос, а другой выходит из него.  

'''[1]''' В индийских пуранах это Вишну (первый Логос) и Брахма (второй Логос), то есть один идеальный, а второй — практический творец, один из которых проявляет собою лотос, а другой выходит из него.  

'''[2]''' За исключением "усилий" посвящённых в восточную метафизику и тайны творческой природы — людей, обладающих особыми психическими способностями, формируемыми в процессе специального обучения. Ведь в прошедшие века именно профаны и привели к вульгаризации представления о творении космоса в чистой идее и превращению его в эмблему человеческого воспроизводства и выполнения половых функций. И только эзотерические учения и посвящённые будущего выполнят стоящую перед ними миссию и вернут первоначальное благородство этой древнейшей концепции, к сожалению, профанированной богословами и церковными религиеведами, грубо и необоснованно приложившими её к экзотерическим догматам и персоналиям. У человечества нет другой облагораживающей его религии, кроме безмолвного поклонения единственному проявлению Божества — абстрактной (т.е. ''ноуменальной'') природе.

'''[2]''' За исключением "усилий" посвящённых в восточную метафизику и тайны творческой природы — людей, обладающих особыми психическими способностями, формируемыми в процессе специального обучения. Ведь в прошедшие века именно профаны и привели к вульгаризации чисто идеального представления о сотворении космоса и превращению его в эмблему человеческого воспроизводства и отправления половых функций. И только эзотерические учения и посвящённые будущего выполнят стоящую перед ними миссию и вернут первоначальное благородство этой древнейшей концепции, к сожалению, профанированной богословами и церковными религиеведами, грубо и необоснованно приложившими её к экзотерическим догматам и персоналиям. У человечества нет другой облагораживающей его религии, кроме безмолвного поклонения единственному проявлению Божества — абстрактной (т.е. ''ноуменальной'') природе.

{{Сноски автора завершены}}

{{Сноски автора завершены}}

{{Стиль А-Цитата|что во внутренней мастерской родящего лона происходит вмешательство некой разумной творческой силы, скрепляющей душу живую с физической машиной. Это чудо дивное придаёт особую сакральность всему, что связано с органами воспроизводства, заставляя нас видеть в них обиталище Божества и место его очевидного созидательного вмешательства". }}

{{Стиль А-Цитата|что во внутренней мастерской родящего лона происходит вмешательство некой разумной творческой силы, скрепляющей душу живую с физической машиной. Это чудо дивное придаёт особую сакральность всему, что связано с органами воспроизводства, заставляя нас видеть в них обиталище Божества и место его очевидного созидательного вмешательства". }}

Таково верное прочтение фундаментальных идей древности, концепций чисто пантеистических, ''безличных,'' пронизанных чувством глубокого благоговения, — идей, выработанных философами доисторических эпох. Но, разумеется, они не имеют ровно никакого отношения к грешному человечеству и к его грубым идеям, накрепко привязанным к личности. А потому приведённые ниже мысли, отразившие в себе весь антропоморфизм иудейской символики, будут расценены любым философом-пантеистом не иначе, как оскорбительные для святости истинной религии и пригодные лишь для нашего материалистического века — прямого результата и родного детища этого антропорфизма. Ибо именно он задаёт тон всему духу и сущности Ветхого Завета. "А посему", — говорится далее в рукописи, посвящённой иносказательному языку библейской символики:  

Таково верное прочтение фундаментальных идей древности, концепций чисто пантеистических, отвергающих [в мире божественном — ''перев''.] всё ''личностное'', пронизанных чувством глубокого благоговения, — идей, выработанных философами доисторических эпох. Но, разумеется, слова наши не относятся к грешному человечеству и к его грубым идеям, крепко-накрепко привязанным к личности. А потому приведённые ниже мысли, отразившие в себе весь антропоморфизм иудейской символики, будут расценены любым философом-пантеистом не иначе, как оскорбительные для святости истинной религии и пригодные лишь для нашего материалистического века — прямого результата и родного детища этого антропорфизма. Ибо именно он задаёт тон всему духу и сущности Ветхого Завета. "А посему", — говорится далее в рукописи, посвящённой иносказательному языку библейской символики:  

{{Стиль А-Цитата|"область ''чрева'' должна почитаться {{Стиль С-Капитель|самым священным местом, sanctum sanctorum}}<ref>"Святая святых" (''лат''.)</ref> и 'воистину'' {{Стиль С-Капитель|Храмом Бога Живого}}.'''[1]''' Принадлежащая мужчине женщина всегда считалась нераздельной частью его самого, два всегда слагались в единое целое, ревностно охраняемое как святыня. Даже в обычном доме та часть, которая выделялась для внутренних покоев супруги, называлась ''penetralia'', то есть "святилище", "тайник", откуда происходит и название "святая святых" в сакральных учреждениях, и в основе этого лежит идея сакральности репродуктивных органов. В священных книгах метафоричность доводится до крайности,'''[2]''' когда говорится, что эта часть здания расположена "между бёдер дома", а иногда идея эта выражается и языком архитектуры: в этом случае большая входная дверь в здание церкви помещается в глубине окружающих её с обеих сторон контрфорсов". }}

{{Стиль А-Цитата|"область ''матки'' должна почитаться {{Стиль С-Капитель|самым священным местом, sanctum sanctorum}}<ref>"Святая святых" (''лат''.)</ref> и 'воистину'' {{Стиль С-Капитель|Храмом Бога Живого}}.'''[1]''' Принадлежащая мужчине женщина всегда считалась нераздельной частью его самого, два всегда слагались в единое целое, ревностно охраняемое как святыня. Даже в обычном доме та часть, которая выделялась для внутренних покоев супруги, называлась ''penetralia'', то есть "святилище", "тайник", откуда происходит и название "святая святых" в сакральных учреждениях, и в основе этого лежит идея сакральности репродуктивных органов. В священных книгах метафоричность доводится до крайности,'''[2]''' когда говорится, что эта часть здания расположена "между бёдер дома", а иногда идея эта выражается и языком архитектуры: в этом случае большая входная дверь в здание церкви помещается в глубине окружающих её с обеих сторон контрфорсов". }}

У древних, первобытных ариев никогда не существовало таких "доведённых до крайности" идей. Это подтверждается тем, что в ведийский период арийские женщины никогда не обособлялись от мужчин во всякого рода penetralia или "зенанах". Их обособленная жизнь началась лишь с приходом магометан — ещё одних наследников (после христианской церкви) еврейской символики, — покоривших страну и мало-помалу навязавших индусам свой образ жизни и традиции. Женщина как до, так и после ведийской эпохи пользовалась свободой наравне с мужчиной, и религиозная символика  

У древних, первобытных ариев никогда не существовало таких "доведённых до крайности" идей. Это подтверждается тем, что в ведийский период арийские женщины никогда не обособлялись от мужчин во всякого рода penetralia или "зенанах". Их обособленная жизнь началась лишь с приходом магометан — ещё одних наследников (после христианской церкви) еврейской символики, — покоривших страну и мало-помалу навязавших индусам свой образ жизни и традиции. Женщина как до, так и после ведийской эпохи пользовалась свободой наравне с мужчиной, и религиозная символика  

{{Стр| 383 |ЧИСТОТА РАННЕГО ФАЛЛИЦИЗМА}}

{{Стр| 383 |ЧИСТОТА РАННЕГО ФАЛЛИЦИЗМА}}

ранних ариев никогда не была опорочена ни одной грязной, земной мыслью. И сама указанная идея, и то, как она была воплощена, имеют чисто семитское происхождение. Это подтверждает и просвещённейший автор-каббалист уже упомянутого нами чрезвычайно откровенного сочинения, в котором приведённый выше фрагмент он заключает следующими словами: —  

ранних ариев никогда не была опорочена ни одной грязной, земной мыслью. И сама указанная идея, и то, как она была воплощена, имеют чисто семитское происхождение. Это подтверждает и просвещённейший каббалист, автор уже упомянутого нами чрезвычайно откровенного сочинения, в котором процитированный фрагмент он заключает следующими словами: —  

{{Стиль А-Цитата|"Если на эти органы, служащие символами творческих посредствующих сил космоса, взглянуть как на источник происхождения единиц длины и времени, то действительно так называемая "святая святых", то есть самое священное место конструкции храмов как обителей Божества (Иеговы), своё наименование обрела, по-видимому, в силу общепринятой сакральности репродуктивных органов, рассматриваемых как символы мер и некой причины-творца. Но {{Стиль С-Капитель|мудрейшие}} в древности ''не имели ни имени, ни идеи, ни символа'' для обозначения {{Стиль С-Капитель|первопричины}}" . . . . }}

{{Стиль А-Цитата|"Если на эти органы человеческого тела, считающиеся символами творческих сил космоса, взглянуть как на возможный источник происхождения мер длины и времени, то действительно то место, которое в конструкции храмов как обителей Божества (Иеговы) именуется "святая святых" — то есть самым священным местом храма — уже своим названием должно быть обязано общепризнанной сакральности детородных органов, считавшихся символами мер и символами творческой Причины. Однако у {{Стиль С-Капитель|мудрецов}} древности ''не существовало ни имени, ни идеи, ни символа'' для обозначения {{Стиль С-Капитель|первопричины}}" . . . . }}

Действительно не имели, и тут нет никаких сомнений. И это гораздо лучше — не задумываться о ней вообще и, подобно древним пантеистам, не называть ''никаким именем'', чем извращать этот священнейший ''Идеал из Идеалов'', придавая его символам столь грубые антропоморфные формы!  

Действительно не имели, и тут нет никаких сомнений. И это гораздо лучше — не задумываться о ней вообще и, подобно древним пантеистам, не называть ''никаким именем'', чем извращать этот священнейший ''Идеал из Идеалов'', придавая его символам столь грубые антропоморфные черты!  

Здесь мы сталкиваемся с ещё одним примером, показывающим ту гигантскую пропасть, что лежит между религиозной мыслью ариев и семитов, этих двух противоположных полюсов — чистосердечностью и скрытностью. У браминов, никогда не смешивавших естественные функции человеческого воспроизводства ни с какой идеей "первородного греха", иметь сына означало выполнять свой ''религиозный долг''. В те далёкие времена любой брамин, завершив свою миссию человека-творца, удалялся в джунгли, где и проводил остаток дней своих в религиозном созерцании. Он исполнил свой долг перед природой как смертный человек и как её со-трудник, и отныне всеми помыслами своими он обращался уже к духовной, бессмертной части своего естества, и в этих мыслях он созерцал земное как простую иллюзию, как временный сон, — что, по сути дела, так оно и есть. У семитов же всё обстояло иначе. Они придумали себе какое-то искушение плоти в Эдемском саду, заставили своего Бога (в эзотерическом смысле: искусителя и правителя природы) {{Стиль С-Капитель|проклясть}} ''во веки веков'' то, что было заложено в логике самой программы этой природы.'''[1]''' Это — если понимать описание экзотерически, то есть в соответствии с ''тканью повествования'' и мёртвой буквой Книги Бытия и прочих книг. ''Эзотерически'' же получается, что Бог счёл так называемый ''грех'' и {{Стиль С-Капитель|грехопадение}} столь глубоко священными, что избрал орган, которым и был совершён этот ''первородный грех'', в качестве самого священного символа, какой только достоин того, чтобы представлять того самого Бога, который клеймит функционирование этого органа как акт непокорности и вечный {{Стиль С-Капитель|грех}}!  

Здесь мы сталкиваемся с ещё одним примером той гигантской бездны, что разделяет религиозную мысль ариев и семитов, являющих собой два противоположных полюса — чистосердечие и скрытность. У браминов, никогда не смешивавших естественные функции человеческого воспроизводства ни с какой идеей "первородного греха", иметь сына означало выполнять свой ''религиозный долг''. В те далёкие времена любой брамин, осуществив свою миссию творца как продолжателя рода на Земле, удалялся в джунгли, где и проводил остаток своих дней в религиозном созерцании. Исполнив свой долг перед природой в качестве обычного смертного и как её сподвижник, он отныне мог всеми помыслами своими обратиться уже к духовной, бессмертной части своего естества, и в этих мыслях он созерцал всё земное как простую иллюзию, как краткий сон, — что, по сути дела, так и есть.  

 

У семитов же всё обстояло иначе. Они напридумывали себе какое-то искушение плоти в неком Эдемском саду, заставили своего Бога (а в эзотерическом смысле он у них выступает не кем иным, как искусителем и властителем природы) {{Стиль С-Капитель|проклясть}} ''во веки веков'' то, что было заложено в самой логике программы той же самой природы'''[1]''' Это — если понимать описание экзотерически, то есть в соответствии с ''внешней тканью повествования'' и мёртвой буквой Книги Бытия и прочих книг. ''Эзотерически'' же получается, что Бог счёл так называемый ''грех'' и {{Стиль С-Капитель|грехопадение}} столь глубоко священными, что избрал орган, которым и был совершён этот ''первородный грех'', в качестве самого священного символа, какой только достоин того, чтобы представлять того самого Бога, который клеймит функционирование этого органа как акт непокорности и вечный {{Стиль С-Капитель|грех}}!  

Ну чем можно измерить эту бездну парадоксальности семитского ума? И этот элемент парадоксальности ''за минусом'' его внутреннего смысла теперь целиком перешагнул в христианскую теологию и догматику!  

Ну чем можно измерить эту бездну парадоксальности семитского ума? И этот элемент парадоксальности ''за минусом'' его внутреннего смысла теперь целиком перешагнул в христианскую теологию и догматику!  

решать будущим поколениям. Одно, во всяком случае, не подлежит никакому сомнению: поскольку эзотерический смысл Нового Завета ни в чём не противоречит эзотеризму книг Моисея и поскольку одновременно с этим в синоптические евангелия и Откровение Св. Иоанна был включён целый ряд заимствованных, чисто египетских символов и общих для всего язычества догматов — например, образ Троицы, — то совершенно очевидно, что смысловое единство всех этих символов не было загадкой для составителей Нового Завета, кто бы они ни были. Наверняка знали они и о старшинстве египетской эзотерики, так как переняли у неё и ряд таких символов, которые выражают собой исключительно египетские представления и поверья — в их внешнем и внутреннем значении — и которые не встречаются в еврейском каноне. Одним из таких символов является цветок водяной лилии, который держит в руке архангел на древних изображениях его явления деве Марии, и эти символические образы присутствуют по сей день в иконографии греческой и римской церквей. Таким образом, вода, огонь, крест, а также голубь, агнец и другие священные животные во всех своих сочетаниях сохраняют в себе тот же эзотерический смысл и, вероятно, были просто-напросто переняты в процессе расширения первоначальной символики иудеев.  

решать будущим поколениям. Одно, во всяком случае, не подлежит никакому сомнению: поскольку эзотерический смысл Нового Завета ни в чём не противоречит эзотеризму книг Моисея и поскольку одновременно с этим в синоптические евангелия и Откровение Св. Иоанна был включён целый ряд заимствованных, чисто египетских символов и общих для всего язычества догматов — например, образ Троицы, — то совершенно очевидно, что смысловое единство всех этих символов не было загадкой для составителей Нового Завета, кто бы они ни были. Наверняка знали они и о старшинстве египетской эзотерики, так как переняли у неё и ряд таких символов, которые выражают собой исключительно египетские представления и поверья — в их внешнем и внутреннем значении — и которые не встречаются в еврейском каноне. Одним из таких символов является цветок водяной лилии, который держит в руке архангел на древних изображениях его явления деве Марии, и эти символические образы присутствуют по сей день в иконографии греческой и римской церквей. Таким образом, вода, огонь, крест, а также голубь, агнец и другие священные животные во всех своих сочетаниях сохраняют в себе тот же эзотерический смысл и, вероятно, были просто-напросто переняты в процессе расширения первоначальной символики иудеев.  

Действительно, лотос и вода принадлежат к числу древнейших символов и имеют чисто арийское происхождение, хотя и распространились по всему миру при разделении пятой расы на подрасы. Вот один только пример. Так же как и цифры, все буквы, взятые сами по себе или в различных сочетаниях, заключают в себе мистический смысл. Самой священной из всех считается буква М. Она выражает собой как мужское, так и женское начало, то есть передаёт значение андрогинности, и выступает символом {{Стиль С-Капитель|воды}}, великой изначальной Бездны. Во всех языках, как восточных, так и западных, она заключает в себе один и тот же мистический смысл и служит глифом волн: [[Файл:Символ волны.png|50px]] <ref>См. Вильгельм Гезениус. Ивритско-английский лексикон Ветхого Завета (William Gesenius, "Hebrew and English Lexicon of the Old Testament," 1836): "Тринадцатая буква ивритского алфавита, ''мем'', . . . возможно, обозначает ''воду'' . . . Древнейшие формы написания этой буквы имеют определённое сходство с ''волнами''" — p. 537 (''SDR'', TUP). </ref> Как в арийской, так и в семитской эзотерике, эта буква всегда изображала воду, и, например, санскритское слово {{Стиль С-Капитель|макара}} — так называется десятый знак зодиака — обозначает крокодила, а вернее некое чудовище, которое живёт именно в воде. Буква {{Стиль С-Капитель|ма}} служит для обозначения числа "пять"<ref>См. Субба Роу. Оккультная философия. М., 2001 — Двенадцать знаков зодиака. С. 19 — "Макара . . . Буква ''ма'' равнозначна числу 5, а ''кара'' означает рука. На санскрите ''трибхуджа'' означает треугольник, а ''бхуджа'' или ''кара'' (слова-синонимы) употребляются в значении "одна сторона". Таким образом, Макара, или Панчакара, означает пятиугольник" (''SDR'', TUP). </ref> и эквивалентна ей: как ''двойка'' она служит символом разделения двух полов, а как ''тройка'' — символом третьей жизни, рождающейся из ''двойки''. Кроме того, символом пятёрки часто выступает ''пятиугольник'', причём этот последний представляет собой священный знак, божественную монограмму. {{Стиль С-Капитель|Майтрейя}} является сокровенным именем ''пятого'' будды, а аватара ''Калки'' у браминов — последнего {{Стиль С-Капитель|мессии}}, пришествие которого совпадёт с наивысшей точкой развития Великого Цикла<ref>Манвантары.</ref>. Именно с этой буквы начинаются имя греческого ''божества мудрости'', Метис; имя ''Мимры'', "Слова" или Логоса<ref>Мимра (от арамейск. ''меймра'') — Голос Воли, то есть Слово (см. G. de Purucker, ETG). То же, что и Мемраб (см. выше § IV "Хаос-Теос-Космос", с. 346).</ref>; имя ''Митры'' (''Михр''), а также слова ''монада ''и ''мистерия''. Все эти боги родились в великой Бездне и являются детьми ''Матери-Майи'', которая в Египте звалась Мут, в Греции — Минервой<ref>Точнее, не в Греции, где она называлась Афиной, а в Риме.</ref> (божественной мудростью); она же — мать христианского Логоса, ''Мария'', или ''Мириам'', ''Мирра'', и мать Будды Майя. Мадхава и Мадхави — звания главнейших богов и богинь индуистского пантеона. И наконец, слово "''мандала''",

Действительно, лотос и вода принадлежат к числу древнейших символов и имеют чисто арийское происхождение, хотя и распространились по всему миру при разделении пятой расы на подрасы. Вот один только пример. Буквы, как и числа, взятые ли сами по себе или в различных сочетаниях, заключают в себе мистический смысл. Самой священной из всех считается буква М. Она выражает собой как мужское, так и женское начало, то есть передаёт значение андрогинности, и выступает символом {{Стиль С-Капитель|воды}}, великой изначальной Бездны. Во всех языках, как восточных, так и западных, она заключает в себе один и тот же мистический смысл и служит глифом волн: [[Файл:Символ волны.png|50px]] <ref>См. Вильгельм Гезениус. Ивритско-английский лексикон Ветхого Завета (William Gesenius, "Hebrew and English Lexicon of the Old Testament," 1836): "Тринадцатая буква ивритского алфавита, ''мем'', . . . возможно, обозначает ''воду'' . . . Древнейшие формы написания этой буквы имеют определённое сходство с ''волнами''" — p. 537 (''SDR'', TUP). </ref> Как в арийской, так и в семитской эзотерике, эта буква всегда изображала воду, и, например, санскритское слово {{Стиль С-Капитель|макара}} — так называется десятый знак зодиака — обозначает крокодила, а вернее некое чудовище, которое живёт именно в воде. Буква {{Стиль С-Капитель|ма}} служит для обозначения числа "пять"<ref>См. Субба Роу. Оккультная философия. М., 2001 — Двенадцать знаков зодиака. С. 19 — "Макара . . . Буква ''ма'' равнозначна числу 5, а ''кара'' означает рука. На санскрите ''трибхуджа'' означает треугольник, а ''бхуджа'' или ''кара'' (слова-синонимы) употребляются в значении "одна сторона". Таким образом, Макара, или Панчакара, означает пятиугольник" (''SDR'', TUP). </ref> и эквивалентна ему: как ''двойка'' она служит символом разделения двух полов, а как ''тройка'' — символом третьей жизни, рождающейся из ''двойки''. Кроме того, символом пятёрки часто выступает ''пятиугольник'' — особый священный знак, представляющий собой божественную монограмму. Например, {{Стиль С-Капитель|Майтрейя}} — таково сокровенное имя ''пятого'' будды, который, как и аватара ''Калки'' у браминов, станет последним {{Стиль С-Капитель|мессией}}, пришествие которого совпадёт с наивысшей точкой развития Великого Цикла. Именно с этой буквы начинаются имя греческого ''божества мудрости'', Метис; имя ''Мимры'', "Слова" или Логоса<ref>Мимра (от арамейск. ''меймра'') — Голос Воли, то есть Слово (см. G. de Purucker, ETG). То же, что и Мемра (см. выше § IV "Хаос-Теос-Космос", с. 346).</ref>; имя ''Митры'' (''Михр''), а также слова ''монада ''и ''мистерия''. Все эти боги родились в великой Бездне и являются детьми ''Матери-Майи'', которая в Египте звалась Мут, в Греции — Минервой<ref>Точнее, не в Греции, где она называлась Афиной, а в Риме.</ref> (божественной мудростью); она же — мать христианского Логоса, ''Мария'', или ''Мириам'', ''Мирра'',<ref>Мирра — мать Адониса. См.: Т. Инмен. Древние верования, заключённые в древних именах (Th. Inman. Ancient Faiths Embodied in Ancient Names, 1868, vol. 1, p. 55): “. . . Мирра, Мириам или Мария означают “Небесная Дева”.</ref> и мать Будды Майя. А главнейших богов и богинь индуистского пантеона величают именами Мадхава и Мадхави.<ref>Мадхава — так называют Вишну и Кришну, а именем Мадхави называют супругу Вишну, Лакшми (см. Dowson, Classical Dictionary, p. 183).</ref> И наконец, слово "''мандала''",

{{Стр| 385 |ЕГИПЕТСКИЙ ЛОТОС}}

{{Стр| 385 |ЕГИПЕТСКИЙ ЛОТОС}}

означающее на санскрите "круг" или "сфера" (а также десять глав Ригведы). Самые священные названия в Индии, как правило, начинаются именно с этой буквы — от слова ''махат'', обозначающего первый проявленный ум, и ''Мандара'', названия великой горы, с которой боги занимались пахтанием Океана, до слов ''Мандакин'', небесного Ганга, ''Ману'' и т.д. и т.д.  

означающее на санскрите "круг" или "сфера" (а также десять глав Ригведы). Самые священные названия в Индии, как правило, начинаются именно с этой буквы — от слова ''махат'', обозначающего первый проявленный ум, и ''Мандара'', названия великой горы, с которой боги занимались пахтанием Океана, до слов ''Мандакин'', небесного Ганга, ''Ману'' и т.д. и т.д.  

Можно ли всё это назвать просто совпадением? Не странно ли, что даже в имени Моисея — найденного в водах — встречается всё тот же символический согласный звук? И дочь фараонова "нарекла имя ему: Моисей, потому что, говорила она, я из {{Стиль С-Капитель|воды}} ''вынула его''" (Исх. 2, 10.)'''[1]''' Кроме того, если ''добавить букву М'' к священному имени еврейского Бога, то мы получим ''Меборах'', что значит "священный" или "благословенный", а воды ''потопа'' называются ''м'бул''.  

Можно ли всё это назвать просто совпадением? Не странно ли, что даже в имени Моисея — найденного в водах — встречается всё тот же символический согласный звук? И дочь фараонова "нарекла имя ему: Моисей, потому что, говорила она, я из {{Стиль С-Капитель|воды}} ''вынула его''" (Исх. 2, 10.)'''[1]''' Кроме того, если ''добавить букву М'' к священному имени еврейского Бога, то мы получим ''Меборах'', что значит "священный" или "благословенный", а воды ''потопа'' называются ''м'бул''.<ref>הַמַּבּוּל (''ха-маббул'') — потоп (''ивр''.).</ref>

И завершим мы свои примеры напоминанием читателю о "''трёх'' Мариях", стоящих у распятия Христа,<ref>Ин., 19,25: "При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина".</ref> и о том, что их имена связаны со словом mar, море, ''вода''. Вот почему и в иудаизме, и в христианстве мессия всегда связан с водой, крещением, ''рыбами<ref>См. В.Й. Шрёдер. Книга пророка Иезекииля в разъяснениях (W. J. Schröder, "The Book of the Prophet Ezekiel Expounded," 1876): "Израиль, завершившийся в Мессии, во Христе, в храме, "в радости почерпает воду из источников спасения" (Ис. 12,3)". "В Талмуде Мессию также называют "рыбой", и, по Абрабенелю, о Его рождении возвещает созвездие Рыб" — pp. 487, 489 (''SDR'', TUP). </ref>'' (этот знак зодиака на санскрите называется ''Меенам'') и даже с аватарой ''Матсья'' (рыба) и с лотосом — символом родящего лона — или с водяной лилией, имеющей то же значение.  

И завершим мы свои примеры напоминанием читателю о "''трёх'' Мариях", стоящих у распятия Христа,<ref>Ин., 19,25: "При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина".</ref> и о том, что их имена связаны со словом mar, море, ''вода''. Вот почему и в иудаизме, и в христианстве мессия всегда связан с водой, крещением, ''рыбами<ref>См. В.Й. Шрёдер. Книга пророка Иезекииля в разъяснениях (W. J. Schröder, "The Book of the Prophet Ezekiel Expounded," 1876): "Израиль, завершившийся в Мессии, во Христе, в храме, "в радости почерпает воду из источников спасения" (Ис. 12,3)". "В Талмуде Мессию также называют "рыбой", и, по Абрабенелю, о Его рождении возвещает созвездие Рыб" — pp. 487, 489 (''SDR'', TUP). </ref>'' (этот знак зодиака на санскрите называется ''Мина'') и даже с аватарой ''Матсья'' (рыба) и с лотосом — символом родящего лона — или с водяной лилией, имеющей то же значение.  

В памятниках древнего Египта чем старше символика и эмблематика извлечённых в ходе раскопок предметов, тем чаще среди них встречаются цветы лотоса и образы воды, связанные с культом солнечных богов. Бог ''Хнум'' — сила влаги (а вода, по учению Фалеса, является началом всех вещей) — восседает на троне, водружённом на лотосе (эпоха саисской династии, Серапеум).<ref>Maspero, Guide — p. 170 (“Ep. Saïte. ''Sérapéum''.”) (''SDR'', TUP). </ref> А бог Бэс изображён стоящим на лотосе и как будто готовым вот-вот проглотить своё дитя (там же, Абидос).<ref>Там же — p. 162 (“Ep. Saïte. ''Abydos.''”) (''SDR'', TUP). </ref> И Тот, бог тайной Мудрости, священный писец Аменти, держа на голове солнечный диск, восседает на расцветшем цветке лотоса — при этом Тот изображён с головой быка (священный бык города Мендес является образом Тота) и человеческим телом (IV династия).  

В памятниках древнего Египта чем старше символика и эмблематика извлечённых в ходе раскопок предметов, тем чаще среди них встречаются цветы лотоса и образы воды, связанные с культом солнечных богов. Бог ''Хнум'' — сила влаги (а вода, по учению Фалеса, является началом всех вещей) — восседает на троне, водружённом на лотосе (эпоха саисской династии, Серапеум).<ref>Maspero, Guide — p. 170 (“Ep. Saïte. ''Sérapéum''.”) (''SDR'', TUP). </ref> А бог Бэс изображён стоящим на лотосе и как будто готовым вот-вот проглотить своё дитя (там же, Абидос).<ref>Там же — p. 162 (“Ep. Saïte. ''Abydos.''”) (''SDR'', TUP). </ref> И Тот, бог тайной Мудрости, священный писец Аменти, держа на голове солнечный диск, восседает на расцветшем цветке лотоса — при этом Тот изображён с головой быка (священный бык города Мендес является одной из форм Тота) и человеческим телом (IV династия).  

[[Файл:Богиня Хекет.jpg|150px|мини|справа]]

[[Файл:Богиня Хекет.jpg|150px|мини|справа]]

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}  

{{Стиль А-ТД. Сноски ЕПБ}}  

'''[1]''' Даже семерым дочерям священника ''Мидиамского'', пришедшим к колодцу набрать ''воды'', помогает именно Моисей, который поит их овец ''водой'', за что их отец и отдаёт Моисею в жёны свою дочь Сепфору (сиппара = ''светящаяся'' волна) (Исх. 2). Всё это имеет тот же тайный смысл.

'''[1]''' Даже семерым дочерям священника ''Мадиамского'', пришедшим к колодцу набрать ''воды'', помогает именно Моисей, который поит их овец ''водой'', за что их отец и отдаёт Моисею в жёны свою дочь Сепфору (сиппара = ''светящаяся'' волна) (Исх. 2). Всё это имеет тот же тайный смысл.

{{Сноски автора завершены}}

{{Сноски автора завершены}}